"Виталий Гладкий. Убить зверя" - читать интересную книгу автора

перекроют и северное направление, можно было не сомневаться/, но
человеческий организм не машина и нуждается в передышке, а ослабленный
постоянным недоеданием, как у бежавших из лагеря заключенных - тем более. И
тем не менее бандиты проявляли чудеса выносливости. Судя по тщательно
маскируемым следам, их привалы длились не более часа - ровно столько,
сколько нужно для быстрого приготовления горячей пищи плюс минут пять-десять
на еду.
Да, беглецы разводили костры. Поначалу, найдя тщательно забросанные
землей и опавшими листьями пепел и угольки, Егорша диву давался - как можно
быть такими беспечными? Ведь костер - это таежный маяк. Не говоря уже о
дыме, запах которого можно почуять за несколько верст. В конце концов Егорша
сообразил, почему беглые зэки не боялись зажигать огонь. Во-первых, они
тщательно подбирали дрова - только звонкий окоренный сушняк, практически не
дающий дыма. А во-вторых, для маленького костра находили углубление и делали
над ним шалашик из свежего лапника.
Однако, самое главное заключалось в другом. В одном месте под листьями
Егорше удалось отыскать кучку какой-то странной зеленовато-коричневой массы,
похожей на заварку. Она была еще влажной. Присмотревшись, подросток понял,
что перед ним. Такой или подобный состав в сухом виде всегда носил с собой в
полотняном мешочке отец. Это был сбор таежных трав и кореньев, отвар которых
восстанавливал силы и действовал возбуждающе. Выпив пол-литра такого чифиря,
можно обходиться без сна до двух суток. Отец рассказывал, что злоупотреблять
"таежным чаем" нельзя - после трех кружек появляются галлюцинации и у
человека может приключится белая горячка. Но про то ладно. Теперь уже Егорша
точно знал, что бандитов ведет бывалый охотник. И предстоящая схватка с
беглыми зэками поневоле превращалась в самоубийство - противостоять четверым
вооруженным мужчинам, отчаянным и готовым на все смертникам, один из которых
опытный таежник, он конечно же не мог. Если, пускаясь в погоню, подросток
думал, что у него есть некоторое преимущество - отменное знание местности и
вообще тайги как таковой, то ныне оно практически равнялось нулю.
Но Егорша мучился сомнениями недолго. Что-то, до сих пор неведомое ему,
начало постепенно подниматься из каких-то мрачных глубин. Оно было холодное,
скользкое и одновременно горячее, даже раскаленное, словно заготовка в
кузнечном горне. Это нечто сожрало остатки здравого смысла и разбудило
недетскую ярость и безрассудство. И когда перед подростком встали горы, он,
не задумываясь, начал штурмовать перевал...
На вершине, представляющей собой седловину, гуляли ветры. Короткая
жесткая трава уже порыжела, тронутая первыми заморозками, но камни еще
хранили летнее тепло; а может Егорше просто так показалось - день выдался на
удивление ясный и теплый, и солнце щедро дробило свои лучи о серый с ржавыми
прожилками гранит. Лешак, взобравшись на замшелую глыбу, пристально
вглядывался вниз - туда, где лежала рваная ткань таежного болота, отделяющая
возвышенность от реки. Подросток проследил за его взглядом - и тихо ахнул: в
редколесье, растущем у границ мари, медленно ползали черные букашки. Это
были беглые зэки.
Лешак тихо заурчал. Умное животное держало след с потрясающей
уверенностью. Лешак уже давно догнал бы бандитов, но, будучи великолепно
обученным охотничьим псом, терпеливо поджидал медлительного с его точки
зрения хозяина, чтобы вывести его на расстояние верного выстрела. Он остро
ощущал взвинченное состояние Егорши, а потому вел себя несколько нервно и