"Виталий Гладкий. Убить зверя" - читать интересную книгу автора

власть предержащих, дружком азиата - была забита "быками" под завязку. Чтобы
как-то сгладить неприятное впечатление от в общем-то неожиданной стычки,
Базуль не поскупился и отвалил каждому из своих легионеров по две штуки
зеленью, а семьям погибших купил квартиры, машины и дал по десять тысяч
долларов.
Лишь Балагула, которого Базуль поначалу сгоряча посчитал единственным
виновником кровавого побоища на "стрелке", получил шиш с маслом и корзину с
фруктами - больничную передачу. Помощник вора " в законе" лежал отдельно от
остальных раненных в охраняемой спецлечебнице для крутых и денежных, куда
его, обеспамятевшего, отвезла братва, умыкнув прямо из-под носа ментов,
целой оравой примчавшихся на разбор шапок. Он провалялся там почти неделю,
полуоглохший и потерявший дар речи; хотя, скорее всего, Балагула просто не
хотел ни с кем разговаривать. Сегодня его должны были выписать, и
"положенец" ждал, когда он явится к нему, чтобы вместе разобраться в
сложившейся ситуации - последние события поколебали веру Базуля в свои силы,
и теперь он, как никогда прежде, нуждался даже не в помощи или совете, а в
обычной дружеской беседе.
Балагула приехал в тот момент, когда Базуль наблюдал через
вмонтированное в стену кабинета зеркальное стекло за рабочими, получавшими
расчет по окончании строительства тайного подземного хода. Все они были
шабашниками, приехавшими на заработки - в основном выходцами из Западной
Украины. Деньги выплачивал обычно невозмутимый Шатоха, совершенно спокойно
пропускающий мимо ушей ругань обозленных проходчиков, положивших в карман
половину той суммы, что им была обещана. Для того, чтобы никто из шабашников
не знал кому и где они роют подземный ход, их поначалу привезли во владения
Базуля в закрытом фургоне, а затем держали взаперти и под надежной охраной
до тех пор, пока они не сдали объект "под ключ". И теперь Шатоха монотонно
бубнил, объясняя обманутым работягам, что из их заработка вычтены деньги,
потраченные на харчи, зарплату охранникам и за жилье. Украинцы не
соглашались с такой трактовкой договора, бунтовали и едва не брали за грудки
секретаря-референта, и Шатоха все чаще с надеждой посматривал на зеркало, за
которым скрывался босс.
- Может, подождать, пока ему эти хохлы рожу набьют? - мечтательно
спросил Базуль, когда Балагула уселся в кресло и налил себе бокал
апельсинового сока. - Она у него давно кирпича просит. Белая кость... мать
твою...
Балагула за неделю, проведенную на больничной койке, здорово сдал:
глаза ввалились и теперь казалось, что на их месте остались только темные
впадины, на дне которых поблескивали серые капли свинца, кожа на прежде
тугих щеках отвисла, а лоб и левая половина лица, обожженные при взрыве
"джипа", представляли собой почти сплошную корку, смазанную какой-то
гадостью с отвратным больничным запахом.
- Они его просто по полу размажут, - откликнулся охрипшим голосом
Балагула. - Эти парни - шахтеры, так что рычаги у них будь здоров.
- Да, ты прав... - неохотно согласился Базуль и нажал кнопку вызова
охраны. - Шатоху нужно спасать. Еще пригодится. Ты ему веришь? - неожиданно
спросил он, резко поворачиваясь к Балагуле.
Тот некоторое время молчал, наблюдая за событиями в комнате с
зеркальным стеклом, обычно служившей малым банкетным залом. Туда как раз
ворвались вооруженные до зубов "быки", и обмишуленные рабочие, чтобы не