"Виталий Гладкий. Кровь за кровь" - читать интересную книгу автора

- Таких, как я, пруд пруди. Легче пролезть в игольное ушко, чем
получить вид на жительство, скажем, в Англии, а тем более - гражданство. Но
мне туда и не хочется. Нет, я не квасной патриот, однако мне больше
импонирует наш бардак, нежели их "цивилизованный" порядок, от которого за
версту несет плесенью. Бывал, знаю...
- Возможно. Я об этом никогда не задумывался. Как однажды выразился мой
приятель, наше поколение - это гумус, на котором лет эдак через тридцать
пышным цветом расцветет подлинная демократия. Поэтому я терпеливо тяну свою
лямку, чтобы мои потомки имели молочные реки и кисельные берега. Хотя, если
честно, мне на эту весьма отдаленную перспективу наплевать.
- Ты стал циником.
- Скорее, отморозком. Там, где мне пришлось побывать, элементарные
человеческие чувства сводятся к одному - желанию выжить. А для этого все
средства хороши.
- Похоже, тебе пришлось воевать...
- Совсем чуть-чуть... - Я криво осклабился. - Но и этого хватит на всю
оставшуюся жизнь.
- М-да... - Каррамба задумался.
Я заказал себе еще один коктейль, чем вызвал у бармена Жоржа очередной
пароксизм патологической жадности. Он с таким мученическим видом записывал
мой долг в свой кондуит, что мне захотелось достать из кармана последние
монеты и швырнуть прямо в его постную физиономию. Но я благоразумно
сдержался: очередная шабашка светила только через два дня, и чтобы
продержаться на плаву до этой знаменательной даты, мне необходимо было иметь
хоть какой-нибудь стратегический резерв.
Когда я возвратился, Лопухов, склонившись к столу и обхватив голову
руками, глухо стонал.
- Валерка, что с тобой!? - Я схватил его за плечи и прислонил к спинке
стула. - Ты болен?
Несмотря на крайнюю степень истощения, под пиджаком Каррамбы я ощутил
железные мышцы, свивающиеся словно канаты.
- Я мертв... - Его голос звучал как с могилы - глухо и издалека. - Я
давно мертв. С той поры... С того самого дня... - По впалым щекам Лопухова
вдруг побежали крупные слезы.
Уж не знаю почему, но я был твердо убежден, что он не пьян. Алкоголь
всего лишь попустил гайки, державшие крышку его души, и теперь глубоко
упрятанное горе выплеснулось наружу так не вовремя и не по-мужски.
- Выпей... - Я налил холодного тоника в стакан и насильно всучил
Каррамбе. - Ну! - прикрикнул я властно и с яростью посмотрел на компанию
неподалеку, которая начала обращать на нас внимание.
Наверное, в моем взгляде они прочли что-то очень нехорошее, потому что
тут же показали мне спины. Лопухов жадно выцедил стакан, а затем допил и то,
что оставалось в банке.
- Беда, Стас... У меня такая беда... - Он смотрел на меня жалобно, как
побитый пес.
Я мысленно возопил: Господи, еще один страдалец! Мне хватало и
безутешного Плата, при каждом удобном случае нудившего про свою неверную
Машку. Но он был мой друг и я мог послать его подальше без особых
последствий - все семейные коллизии Сереги мы обсуждали сотни раз и мне от
них уже тошнило, о чем я ему говорил неоднократно. А вот откровения Лопухова