"Юрий Глазков. Второй список (Фантастический детектив)" - читать интересную книгу автора

в пол, как провинившийся мальчишка.
- Сименс. Прошу принять мои извинения за столь внезапное вторжение,
причину я попытаюсь объяснить.
- Генриетта Генри. Кофе, чай, виски? - предложила Генриетта, увлекая его
за собой в угол гостиной, где стоял небольшой столик.
- Я бы предпочел кофе, - ответил Сименс и, воспользовавшись тем, что
хозяйка шла впереди, опять внимательно ее стал разглядывать.
- Бразильский, кубинский, конго?
- Бразильский.
- Прошу вас, садитесь, мистер Сименс, - хозяйка села на краешек стула.
Сименс опустился в кресле напротив, оно громко скрипнуло.
- Вы, наверное, много занимаетесь спортом, мистер Сименс, фигура стройная,
а кресло заскрипело на все лады. Вы, наверное, набиты тяжелыми мускулами.
Очевидно, вас заставляет много тренироваться ваша работа, не так ли?
"И набитое китайскими яствами брюхо", - про себя добавил Сименс.
- Нет, нет, что вы, миссис Генри, я предпочитаю не вступать в сражения с
гангстерами и убийцами, не хватаю их железными пальцами за горло, нет,
хотя действительно занимаюсь спортом.
- И чем же?
- Раньше это был бокс, сейчас теннис, очень увлекательная игра, надо много
думать, много работать.
- У нас с вами одинаковые увлечения, простите, я имела в виду спортивные
увлечения, исключая, конечно, бокс. Я тоже люблю теннис за его
интеллигентность и красоту.
Служанка внесла поднос с дымящимся кофе, расставила чашки на столе,
поклонилась и вышла.
"И сколько же тебе лет, - думал сыщик, отхлебывая кофе и поверх чашки
посматривая на хозяйку, - тридцать, не более, хороша и, видно, умна".
- У вас Гомер и Нерон... - прервал молчание Сименс.
- Да, - рассмеялась Генриетта, - но я не увлечена ни одним, ни другим. Это
причуда моего друга, вернее, бывшего друга. Ум и власть - так он их
называл, стараясь соединить это и в себе. И это ему удавалось! Он был
очень сильный человек.
- Кто же этот человек, позвольте спросить?
- Хенк, Хенк-старший, и ведь вы пришли именно из-за него и, надо сказать,
вовремя. Только теперь я могу говорить о нем и делаю это с удовольствием,
я многим ему обязана, собственно, всем, что имею. И я не скрываю этого,
наоборот, готова об этом рассказать всему городу. Я любила его, любила и
очень жалею, что не имею от него ребенка. Жаль, очень жаль, мне было бы
сейчас гораздо легче. Он все время говорил, что слишком стар для ребенка,
хотя был сильным мужчиной. Все лучшее связано у меня с ним, с Хенком. Его
смерть меня страшит, она так неожиданна, как-то загадочна, во всяком
случае, для меня.- Она сникла и опустила голову. - Ничего не предвещало
беды, ничего. В последнее время он чуть-чуть отдалился... Но это я
связываю с появлением в семье Хука. Он жил только им, настаивал на его
управлении всеми делами. Хук оказался хорошим учеником.
"Почему вдруг такая откровенность", - не мог понять Сименс. Эта
доверчивость и чувство к Хенку, которое она не скрывала, тронули его.
- Миссис Генри, примите мои искренние соболезнования, - Сименс умолк,
пригубив кофе.