"Василий Гладков. Десант на Эльтиген " - читать интересную книгу автора

рассказывал анекдоты. Однако я видел, что овладеть настроением людей ему не
удается. Тогда он придумал другое:
- Мина справа!..
Все вскочили. Модин, улыбаясь, сказал:
- Ошибся, это дохлый дельфин.
Лица у всех просияли.
Полковник Ивакин, взглянув на офицеров улыбающимися глазами, сказал:
- Доведет нас инженер до инфаркта!.. А ну за борт его!
- С пустым желудком не страшно, Василий Николаевич. Легко будет
плавать.
Блбулян слушал, улыбался, но мысли его были далеко. За эту ночь у него
прибавилось седины. Из полка на плацдарме сейчас дрался батальон капитана
Киреева. Я плохо знал этого офицера, а Блбулян отрекомендовал его так:
"Горяч. Лопату не любит". И, помолчав, добавил: "С немцами шутить нельзя,
они умеют долбить".
Наш мотобот резал и резал носом волны. Уже ясно вырисовывался окутанный
дымом крымский берег.
Начальник штаба дивизии Бушин сидел с опущенной головой.
- О чем думаете, Павел Фомич? - спросил его Копылов.
Пробираясь к Ивакину, я прислушался к их разговору.
- Целый месяц планировали, рассчитали до мелочей, а что вышло?
- Жизнь корректирует любой план, Павел Фомич. Особенно на войне.
- Но война имеет свои законы, которые не следует нарушать. Полезли к
черту в глотку... Разве моряки не знали, что будет шторм? Знали.
Докладывали? Докладывали. Ставка ведь тоже знала...
- Видимо, общие интересы требовали, - успокаивал его Копылов, но Бушин
продолжал ворчать:
- Наблюдал я ночью, что делалось. Вы и сами видели. А мы воздействовать
ничем не могли. Даже моторной лодки для комдива не нашлось...
Мне нужно было поговорить с Ивакиным. После гибели полковника Ширяева
юг плацдарма оказался без руководства.
- Василий Николаевич, - сказал я Ивакину, - придется тебе принимать
тридцать первый полк. Больше некому.
- Слушаюсь, товарищ комдив! Зайцева можно с собой взять?
- Бери... Чует мое сердце, что будет у нас возня с левым флангом. Бери
Зайцева, мы как-нибудь управимся, а вам работенки много будет, уж очень там
у немцев подступы к Эльтигену выгодные.
Ивакин шевелил губами, но слов не было слышно: противник открыл
артиллерийский огонь. Снаряды рвались вокруг мотобота. Снова, как ночью,
вокруг поднимались столбы воды и обдавали нас брызгами. Старшина бота
ускорил ход.
- Воздух!..
Вот уж совершенно бесполезная команда на воде. Нырять-то не будешь! В
небе плыла шестерка "юнкерсов".
Самолеты пошли в пике. Счастье наше, что бомбы легли сзади мотобота.
- Повезло! - радостно крикнул Копылов.
От разрывов бомб волны забушевали сильнее. Мотобот нельзя было подвести
близко к берегу: он мог сесть на мель. "Юнкерсы" пошли на второй круг.
Навстречу им из солнечных лучей вынеслись наши "ястребки". "Хватит
испытывать судьбу", - решил я и скомандовал: