"Джанет Глисон. Чаша Бланшара " - читать интересную книгу автора

пучок и надела чепец. Взглянув в зеркало, она обнаружила, что обычно
спокойные янтарные глаза обведены красными кругами, а щеки впали - так на
нее подействовали беспокойная ночь и волнения о Питере. Агнесс отвернулась,
уверив себя, что все скоро разрешится. Больше не задерживаясь, она вышла из
спальни и узким коридором направилась в кухню.
То, что она там увидела, заставило ее моментально забыть про свои
собственные тревоги. К этому времени печь должна была уже во всю гореть.
Сейчас же сквозь решетку видны были только нерешительные желтые язычки
пламени и валил дым - явный признак того, что печь только что начали
разжигать. Черный чайник, который должен был уже кипеть, чтобы можно было
подать ранний завтрак, был чуть теплым. Подносы, на которых подавали чай
наверх, не были выставлены, не было ни масла, ни джемов для завтрака. И на
главном предмете в царстве Агнесс - кухонном столе - вместо посуды для
завтрака слуг стояло сущее безобразие: пара грязных ботинок.
Если владелец этих ботинок временно не был известен (хотя у Агнесс были
свои подозрения), в том, кто виноват во всем остальном, сомневаться не
приходилось. Роуз Фрэнсис должна была встать час назад и заняться делом, но
почему-то ее нигде не было видно. Агнесс некоторое время стояла задумавшись.
Сегодня она не станет уклоняться от выполнения своих обязанностей.
Небрежность Роуз была слишком вызывающей, чтобы ее можно было игнорировать.
Как будто девица бросала ей вызов. Сегодня она примет этот вызов и выбросит
из головы все мысли о кладовке. Она устроит Роуз выволочку, заставит ее
работать и, если нужно, будет весь день стоять над ее душой.
Агнесс поискала Роуз во дворе, посудомоечной и, взяв себя в руки, в
кладовке. Не найдя, она двинулась в буфетную комнату, и вид Филиппа,
вышедшего оттуда, напугал ее. Филипп был того же роста, что и Джон, но шире
в плечах и мускулистее. У него были точеные черты лица, большой рот с
пухлыми губами, а блеск в его зеленых глазах говорил о том, что он знает,
что красив. Сегодня, как отметила Агнесс, его глаза были мутными и налитыми
кровью, а лицо на удивление бледным. Он тряс щеткой из кабаньей щетины,
которой обычно чистил ботинки, и от него несло потом и пивным перегаром.
- Доброе утро, миссис Мидоус, - пробормотал он, едва скрывая зевок. -
Что-то потеряли?
- Тебя я должна за это благодарить? - спросила Агнесс, жестом указывая
на грязные ботинки, все еще нагло стоявшие в самом центре ее стола.
- Кто-то их туда поставил, не я, - ответил Филипп без малейших
угрызений совести.
Он снова зевнул, на этот раз громко и не скрываясь, и унес ботинки в
буфетную комнату, где они и должны были находиться. Агнесс нахмурилась,
разглядев несколько ошметков грязи, оставшихся на столе, смахнула их в
ладонь, зашла за Филиппом в буфетную и с резкостью, ясно демонстрирующей ее
неудовольствие, высыпала грязь на стул рядом с ним.
- Кто же тогда? - спросила она ясным, но холодным тоном.
Филипп как раз сдвигал в сторону плащ и шарф, лежащие на столе
дворецкого. При звуке ее голоса он поморщился:
- Не так громко. Я не глухой. Откуда мне знать? У вас что, других дел
мало?
Агнесс склонила голову и сжала губы в тонкую линию.
- Каких дел, например? - спросила она так же громко, как и раньше. -
Думаю, ты имеешь в виду Роуз? Куда она подевалась?