"Джанет Глисон. Смарагдовое ожерелье " - читать интересную книгу автора

нему. Естественно, Джошуа немного завидовал своему заказчику. И только после
этого обеда он стал иначе смотреть на ситуацию.
Каролина и Фрэнсис уже сидели за столом, когда Джошуа вошел в столовую
и пожелал им доброго дня. В ответ, дерзко глядя на него, они сдержанно
кивнули. Джошуа занял свое место за столом и с притворным интересом стал
рассматривать рельеф с изображением Европы верхом на быке. Что это было -
проявление невежливости?
Он их чем-то обидел? Что-нибудь не так в его одежде? Джошуа тайком
оглядел себя: сюртук из красновато-коричневого шелка, элегантные черные
бриджи, сорочка, отороченная брюссельским кружевом. Вроде бы все на месте.
Почему Герберт никак не отреагировал на странное поведение своих детей? А
Герберт в эту минуту разрезал мясо, будто бы и не замечая царившего за
столом напряжения.
Менее значительный человек почувствовал бы себя униженным, во всяком
случае, надулся, встретив столь холодный прием. Но Джошуа не утратил
самообладания. Он был на пике славы, но старался держаться скромно. В этом
доме он был гостем и не считал, что обязан раболепствовать перед хозяевами.
Он вел себя как зритель в театре, наблюдающий за игрой актеров, ибо был
уверен, что принадлежит к совершенно иному сословию.
Едва Джошуа оправился от потрясения, в нем проснулся художник, тем
более что неестественная атмосфера, в которой он оказался, вполне к тому
располагала. Выпрямившись за столом, он насторожился, внимательно следя за
происходящим. Как человека, изучающего природу людей, его внимание
привлекало все самое необычное. Оскорбительное высокомерие Каролины и
Фрэнсиса заинтриговывало. Как искажается лицо человека, когда он раздражен,
но не вправе выразить досаду? Как меняется взгляд человека, пытающегося
подавить недовольство? Какая затаенная обида кроется за подергиванием губ?
Благодатный материал для художника. Одно плохо: он не мог сейчас же взять
карандаш и выразить свои впечатления в набросках.
Сын Герберта, Фрэнсис, молодой человек двадцати трех лет, был
наследником Астли и всего состояния отца.
У него были тонкий нос с горбинкой, брови, сходящиеся на переносице, и
довольно маленький рот. Сложен он был как молодой Геркулес: сюртук плотно
облегал его широкие плечи, бриджи обтягивали мускулистые ноги. Должно быть,
ростом он был шесть футов три дюйма, на полголовы выше Джошуа, рост которого
составлял пять футов девять дюймов.
Сестра Фрэнсиса, Каролина, была на два года старше брата и совершенно
на него непохожа: лицо узкое и худое, нос прямой, но длинный, рот широкий и
на удивление чувственный. Ее можно было бы назвать обаятельной, будь в ее
чертах больше жизни. Но сейчас, когда опущенные уголки ее рта и глаза,
тусклые и холодные, словно неначищенная оловянная миска, выражали неприязнь,
в ее внешности не было ничего такого, что радовало бы глаз.
Джошуа особенно поражало то, что дети Герберта столь не похожи на отца
по характеру и манере поведения. Тот всегда был общителен, весел, они -
угрюмы. Странно, думал Джошуа, что у такого приятного человека, как Герберт
Бентник, выросли такие скучные, невоспитанные отпрыски. Интересно, чем
вызвано их столь недостойное поведение? Так, наблюдая за проявлениями
раздражительности детей Герберта, Джошуа невольно задумался о том, что могло
их рассердить. Любопытство зрело в нем, как прыщ, который, если его нечаянно
содрать, может заразить весь организм. Обратив внимание на странное