"Ребекка Годфри. Драная юбка " - читать интересную книгу автора

не то чтобы она могла. Она, похоже, совсем не в себе. Ну, и я тоже.
Ты? Ты на вид абсолютно нормальная.
Мне совершенно не хотелось ей рассказывать, что внешность обманчива и
что я кажусь нормальной только потому, что холодна, одинока и не подпускаю к
себе людей.
Ты, подруга, чиста, как больница. Вот почему ты мне нравишься. Я люблю
больницы. Я нарочно передозировалась. Я передозировалась пять раз, только
чтобы попасть в чистое место.
Это было последней каплей.
И еще одна вещь в Китаянке меня доконала - книжка "Мир". Она прятала ее
в ворохе грязного белья. Алисин "Мир". Страницу за страницей занимали
нарисованные по памяти карты. Берег Слоновой Кости, Тунис, Непал. Страницы
сырые и измятые, но рисунки рельефные и живые. Ее страны были окружены алыми
океанами, в которых плавали огромные черноглазые змеи и русалки с волосами,
точно языки пламени. Она сказала, что нарисовала "Мир", когда ей было
двенадцать, она тогда обожала географию. Я запоминала страны целиком,
сказала она, и рисовала их с закрытыми глазами. Это дар - во всяком случае,
моя учительница так говорила. Если ты мне поможешь сегодня, я смогу пойти в
школу рисования карт. Есть же такая школа, правда?
Ну конечно, ответила я, хотя никогда о таком не слышала.

Ну вот, я была частью Плана, безумного, как и отцовский. Нам не
требовались молотки и солнечные панели. Мы полагались на Китаянкины губы, на
ее ложь и в основном - на ее руки.
Руки. Она сняла лак ацетоном. Чем темнее, тем лучше, сказала она, хотя
у нас будет минимум света. Мы набросили плащ моей матери на настольную
лампу, так что свет в комнате превратился в еле заметное голубое сияние. Она
сняла браслет с подвесками, потому что серебряное сердечко и пони
сталкивались и звенели, когда она двигала рукой. Она сунула зубную щетку в
носок, и я вспомнила о Джастине, размышляя, сделала бы она что-нибудь
подобное, но даже тогда зная, что нет, никогда. Мне тоже не стоило, но
хотелось лишиться невинности, которая совершенно ни к чему.
Мужчина сверху постучал в пол, крича по-китайски, будто из автомата
палил.
Китаянка его проигнорировала и прибавила звук до максимума.
Ты что-то теряешь, ты что-то находишь, но в общем-то наплевать на все.
Я доверяла ей, несмотря на то, что она была накокаиненная. Просто
поцелуй его, убедись, что он закроет глаза, сказала она.

Кокаин делает тебя неуязвимой. Конечно, подруга, я поцелую Мужика На
Шесть Миллионов Долларов, хвасталась я, будто делала подобное каждый день.
Дин Блэк не в счет. Он был моим парнем, он был любимчиком всех девиц. Моя
бывшая подруга Тиффани Чэмберлен доставала меня, когда я начала ходить в лес
с Дином. Глазам своим не верю, что она ему нравится, шептала она так, чтобы
я услышала, она ведь не такая уж и хорошенькая. Она странная. Она жила у
этих уродов с их свободной любовью. Ну что же, Тиффани может забирать Дина
себе. Я здесь.
Я порылась в одежде Китаянки и выбрала белое воздушное платье с оборкой
на левом боку, летящее и вычурное платье для дня рождения, я о таком мечтала
в четырнадцать лет. Китаянка отдала мне свои кожаные коричневые ботинки со