"Ребекка Годфри. Драная юбка " - читать интересную книгу авторана меня смотрела, и эти ее гладкие черные волосы, и высокие скулы, и бусы из
черного жемчуга - я задумалась, как мне вообще в голову могло прийти попросить ее подбросить меня в Гордон-Хед. Ну хорошо, я просто хотела передать Айви привет. И, ну типа, удачи. Хорошо, я ей передам, раздраженно сказала она. Как тебя зовут? Джастина. Ладно, Джастина, я ей передам. Она даже не улыбнулась, но посмотрела на меня так, будто насквозь видела: и порез Кэсси на руке, и нож в сапоге, и то, что я не дописала сочинение по "Лорду Джиму". Я нашла, наверное, полтыщи книг по медсестринскому делу и отобрала с собой парочку с иллюстрациями. "Медсестра: благородная профессия" доктора Эммы Форестер приглянулась мне тем, что на обложке была нарисована странноватая тетка из 1950-х со смешным вшивым домиком на голове. Когда я расплатилась за просроченные Симусом книги, было уже 18:15. Я решила позвонить Микельсонам и сообщить, что я в пути. Я была в библиотеке, разговорилась со Знаменитой Миссис Мерсер, так что простите, я немного задерживаюсь, но скоро буду. Серьезно, я собиралась так и сказать. Только вот в комнатке с телефонами-автоматами я заметила телефонные справочники со всеми штатами Америки. Если вы, например, хотели бы найти вашу маму в Палм-Спрингс, то вполне могли бы. Вы просто подошли бы к телефонному справочнику по Палм-Спрингс, сняли бы тяжеленный фолиант с полки и кусали бы ногти, сидя на батарее. Вы бы искали фамилию Кальо, потому что так звали Лидера. Вы вот всем ведь просто не хотели, чтобы какой-то незнакомец позвонил вашей матери и сообщил ей, что вы падаете в обмороки в туалетах. Вы бы подошли к автомату и набрали бы номер за счет абонента и тихо бы надеялись, что он снимет трубку, потому что вам очень хотелось поговорить именно с Ним. Козел, спасибо тебе за культ. Спасибо за оргии. И спасибо за то, что ты удрал в Палм-Спрингс с деньгами, спертыми из кассы взаимопомощи. Ну, или, скажем, трубку поднимет женщина, и вы будете нервно докапываться до самого нежного своего тона, чтобы не звучать угрюмой маленькой тварью, которой, как утверждают все вокруг, вы уже стали. Сара, сказала она. Саааааааара. У нее все еще был медовый голос; голос женщины, которую всегда любили. Да, это я. Твоя дочь. Молчание. О господи, я... Погоди, миленькая. Я услышала бульканье. Может, водопад или алкоголь в бокал наливают, а может, в теплую, бирюзовую воду бассейна нырнуло тело. Звук деликатный и нежный, совсем не такой, к какому я привыкла. Вода у нас на острове - это грубые волны, что разбиваются о скалы. Не в пример ей, вода моей матери была нежна, и, пока я ждала ее возвращения к телефону, я внимательно слушала и уговаривала себя, что она смешивает коктейль или плавает. В конце концов заговорил оператор и посоветовал перезвонить, потому что связь оборвалась. С мамочкой все ясно. Она, должно быть, по моему голосу поняла, что я ничего не достигла. Погоди, миленькая. |
|
|