"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Магнетизер (Фантазии в манере Калло)" - читать интересную книгу автора

Альбан решил искусно обольстить меня и под видом святого чуда зажечь в моей
душе земную любовь... Ах, Гиполит!.. Намедни вечером мы уютно сидели
вчетвером - батюшка, брат, старый Биккерт и я; Альбан по обыкновению
совершал дальнюю прогулку. Речь у нас зашла о сновиденьях, и батюшка с
Биккертом нарассказали об этом всяческих диковин и забавностей. Потом в
разговор вступил Оттмар и поведал, как по совету и под руководительством
Альбана одному из его друзей удалось завоевать горячую любовь девушки тем,
что, пока она спала, он без ее ведома находился рядом и магнетическими
средствами притягивал к себе ее сокровеннейшие мысли. К тому же батюшка да и
старый добрый Биккерт совершенно определенно и резко выступили против
магнетизма и в каком-то смысле против Альбана, чего никогда еще в моем
присутствии не делали, - все подозрения против повелителя с удвоенною силою
всколыхнулись в моем сердце: а что, если он, желая поработить меня,
прибегает к тайным дьявольским средствам; что, если он затем повелит, чтобы
я, чьи помыслы и чувства стремятся к Нему одному, оставила Гиполита?
Неведомое дотоле чувство захлестнуло меня мертвящим страхом; я увидела
Альбана в его комнате, окруженного незнакомыми инструментами, и уродливыми
растениями, и животными, и камнями, и блестящими металлами, увидела, как он
судорожно выделывает руками странные круги. Лицо его, всегда такое спокойное
и серьезное, искажено было ужасною гримасой, а из багровых глаз с мерзостной
быстротою змеились блестящие, гладкие василиски, какие прежде виделись мне в
лилиях. По спине у меня словно студеная волна пробежала, я очнулась из моего
похожего на обморок состояния; предо мною стоял Альбан - но Боже милостивый!
то был не Он, нет! то была чудовищная маска, созданная моим воображением!..
Как же стыдилась я на следующее утро себя самой! Альбан узнал мои подозренья
и, верно, лишь в благой милости своей умолчал передо мною, что знает о том,
каким я его себе представляю, ведь он живет в моей душе и знает мои самые
тайные помыслы, которые я в набожности и смирении вовсе и не желаю от него
скрывать. Кстати, он не принял моего болезненного припадка близко к сердцу,
а отнес все это за счет дыма турецкого табаку, который в тот вечер курил
батюшка. Видела бы ты, с какой доброй серьезностию, с какой отеческой
заботою относится теперь ко мне чудесный владыка. И он умеет поддержать не
только телесное здоровье, нет! - он ведет дух к высокой благородной жизни.
Если бы ты, милая добрая Адельгунда, могла быть здесь и наслаждаться
поистине благочестивой жизнию, которую мы ведем средь мирной тишины. Биккерт
по-прежнему все тот же бодрый старец, только вот батюшка и Оттмар порою
бывают в странном расстройстве; мужчинам, увлеченным бурной жизнью, наше
однообразие, видимо, нередко наскучивает... Альбан так замечательно
рассказывает о легендах и мифах древних египтян и индусов; слушая его, я
частенько, особенно под большими буками в парке, невольно впадаю в сон, из
которого пробуждаюсь с ощущением, будто в меня вдохнули новую жизнь. И тогда
я кажусь себе почти Мирандою из "Бури" Шекспира, которую Просперо тщетно
пытается разбудить, чтобы она услышала его повесть. В точности словами
Просперо Оттмар намедни и сказал мне: "Ты хочешь спать... То будет сон
благой{180}. Противиться ему не в силах ты".
Ну вот, Адельгундочка! Теперь ты вполне знаешь, что происходит в моей
душе, я все тебе рассказала, и это благотворно для моего сердца. Засим
несколько строк для Гиполита и т.д.