"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Магнетизер (Фантазии в манере Калло)" - читать интересную книгу автора

- Быть может, любезный батюшка, - молвил Оттмар, - вы снабдите меня и
Альбана замечательным свидетельством в пользу обширного опыта, который
подкрепляет нынешнюю теорию магнетического воздействия, основанную на
изучении сна и сновидений.
- Уже само слово "магнетический" повергает меня в дрожь, - рассердился
барон. - Впрочем, каждому свое, и ваше счастье, коли природа стерпит, что вы
неловкими руками теребите ее покрывало, и не покарает ваше любопытство
гибелью.
- Не будемте, любезный батюшка, - отвечал Оттмар, - спорить о
предметах, вытекающих из глубочайшего убеждения; однако ж воспоминание из
ваших юных лет - нельзя ли облечь его в слова?
Барон вновь откинулся на спинку кресел и устремил задумчивый взор
ввысь, как бывало всегда в минуты душевного волнения.
- Вы знаете, что военное образование я получил в дворянском лицее в Б.,
- начал он. - Так вот, был среди тамошних наставников один, которого мне
вовек не забыть; при мысли о нем и теперь еще к сердцу моему подступает
цепенящий трепет, если не сказать ужас. Нередко мне чудится, будто он
вот-вот призраком войдет в дверь... Его огромный рост особенно бросался в
глаза из-за худобы тела, которое состояло, казалось, лишь только из мускулов
и нервов; в молодости он был, вероятно, красив, ибо и теперь большие черные
глаза его горели огнем, и выдержать этот взор было почти невозможно; годами
он шагнул уже за пятьдесят, но силою и проворством не уступал юношам; все
его движения были скоры и решительны. В фехтованье на удар и укол он
превосходил самых ловких, а самую норовистую лошадь так сдавливал шенкелями,
что она только кряхтела. Некогда он был майором на датской службе и, как
говорили, принужден был, оставив полк, бежать, ибо заколол на дуэли своего
генерала. Иные утверждали, что случилось это не на дуэли, просто генерал
оскорбил его словом, а в ответ майор тотчас обнажил клинок и, не давши
генералу возможности защититься, пронзил его шпагою. Коротко говоря, он
бежал из Дании к нам и в чине майора был принят наставником в дворянский
лицей для преподавания старшим воспитанникам фортификации. Чрезвычайно
вспыльчивый, он мог прийти в ярость от одного слова и даже взгляда и
лицеистов наказывал с изощренной жестокостью, и все же окружающие совершенно
непонятным образом питали к нему привязанность. Так, однажды суровое,
вопреки всем правилам и порядкам, обращение с воспитанником привлекло
внимание начальства, и велено было произвести дознание; но сам же этот
воспитанник корил во всем себя и так горячо вступился за майора, что
пришлось снять с оного все обвинения. Порою случались дни, когда он бывал на
себя не похож. Обыкновенно жесткий, рыкливый тон его низкого голоса
приобретал тогда несказанную звучность, и взор его становился бесконечно
притягательным. С добродушием и мягкостию смотрел он сквозь пальцы на любую
мелкую неловкость, а если пожимал руку тому или другому из особенно в чем-то
отличившихся, то словно бы некой необоримой волшебной силой делал его своим
крепостным, ибо прикажи он этому человеку умереть сей же час страшною
смертью, его повеление было бы исполнено. Однако после таких дней следовала
обычно ужасная буря, от которой всяк поневоле прятался или спасался
бегством. Тогда майор спозаранку облачался в красный датский мундир и
огромными шагами - безразлично, летом ли, зимою ли - день-деньской без
устали расхаживал в большом саду, примыкавшем к лицею. Слышно было, как он
ужасным голосом, бурно жестикулируя, что-то говорил по-датски... выхватывал