"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Повелитель блох" - читать интересную книгу автора

Правда, впрочем, что и во внешности и в нраве господина Перегринуса
было кое-что странное, с чем люди никак не могли примириться.
Мы уже сказали, что отец господина Перегринуса Тиса был очень богатый и
видный купец, если же к этому прибавить, что он владел прекрасным домом на
веселой Конной площади и что в этом доме, да еще как раз в той самой
комнате, где всегда маленькому Перегринусу зажигали рождественскую елку, и
на этот раз взрослый Перегринус получил свои святочные подарки, то не
остается никаких сомнений, что место действия удивительных приключений,
составляющих предмет нашего повествования, есть попросту знаменитый и
прекрасный город Франкфурт-на-Майне.
О родителях Перегринуса достаточно сказать, что были они честные, тихие
люди, о которых все отзывались только с похвалой. На бирже господин Тис
пользовался безграничным уважением благодаря тому, что он всегда очень
успешно спекулировал и выигрывал сумму за суммой, причем, однако, никогда не
принимал надменного вида, оставаясь прежним скромным человеком, и никогда не
хвастался своим богатством, а выказывал его только тем, что не скаредничал
ни в мелочах, ни в крупных делах и был чрезвычайно снисходителен к
несостоятельным должникам, очутившимся в несчастном положении, хотя бы даже
по их собственной вине.
Долго брак господина Тиса оставался бесплодным, но наконец, почти через
двадцать лет, госпожа Тис порадовала своего супруга прекрасным ребенком,
который и был не кто иной, как наш господин Перегринус Тис.
Можно себе представить, какова была радость родителей; и по сию пору
еще рассказывают жители Франкфурта о блестящих крестинах, на которых старый
господин Тис угощал благороднейшим многолетним рейнвейном, какой подают
разве только на коронационных пиршествах. Но что особенно достойно похвалы,
так это то, что старик Тис пригласил на крестины нескольких своих знакомых,
враждебно к нему настроенных и причинявших ему не раз много неприятностей, а
также и тех, по отношению к которым он сам почитал себя виноватым, так что
пир обратился в настоящий праздник мира и всепрощения.
Ах! - добрый господин Тис и не подозревал, что этот самый мальчуган,
появлению которого на свет он так обрадовался, скоро принесет ему много горя
и забот.
Уже с самого раннего возраста в мальчике Перегринусе стал проявляться
очень своеобразный нрав. Несколько недель подряд денно и нощно кричал он не
переставая, причем никаких признаков телесного недомогания в нем нельзя было
обнаружить, а затем вдруг сразу утих и застыл в полной бесчувственности.
Казалось, ничто не производило на него ни малейшего впечатления, ни улыбки,
ни желания поплакать не выражалось на его маленьком личике, точно
принадлежало оно безжизненной кукле. Мать утверждала, что, будучи
беременной, она загляделась на старого бухгалтера, у двадцать лет безмолвно
сидевшего с таким же безжизненным выражением лица над конторской книгой;
много горячих слез пролила она над маленьким автоматом.
Наконец крестной матери ребенка пришла счастливая мысль принести
маленькому Перегринусу чрезвычайно пестрого и, по правде говоря, весьма
уродливого арлекина. Глаза Перегринуса вдруг чудесно оживились, на губах
заиграла легкая улыбка, он потянулся к кукле и, получив ее, с нежностью
прижал к груди. Затем он посмотрел опять на пестрого человечка, да такими
умными сознательными глазами, как будто вдруг пробудились в нем разум и
восприимчивость, да еще в более сильной степени, чем свойственно детям его