"Эрнст Теодор Амадей Гофман. Крошка Цахес, по прозванию Циннобер " - читать интересную книгу автора

крошка Цахес вцепился в ее передник, и так они пошли в деревню.
Им надо было пройти мимо пасторского дома, и случилось так, что пастор
стоял в дверях со своим младшим сыном, пригожим, золотокудрым трехлетним
мальчуганом. Завидев женщину, тащившуюся с тяжелой корзиной, и крошку
Цахеса, повисшего на ее переднике, пастор встретил ее восклицанием:
- Добрый вечер, фрау Лиза! Как поживаете? Уж больно тяжелая у вас ноша,
вы ведь едва идете. Присядьте и отдохните на этой вот скамейке, я скажу
служанке, чтобы вам подали напиться!
Фрау Лиза не заставила себя упрашивать, опустила корзину наземь и едва
раскрыла рот, чтобы пожаловаться почтенному господину на свое горе, как от
резкого ее движения крошка Цахес потерял равновесие и упал пастору под ноги.
Тот поспешно наклонился, поднял малыша и сказал:
- Ба, фрау Лиза, фрау Лиза, да какой у вас премиленький пригожий
мальчик. Поистине это благословение божие, кому ниспослан столь дивный,
прекрасный ребенок! - И, взяв малыша на руки, стал ласкать его, казалось,
вовсе не замечая, что злонравный карлик прегадко ворчит и мяукает и даже
ловчится укусить достопочтенного господина за нос. Но фрау Лиза, совершенно
озадаченная, стояла перед священником, таращила на него застывшие от
изумления глаза и не знала, что и подумать.
- Ах, дорогой господин пастор, - наконец завела она плаксивым
голосом, - вам, служителю бога, грех насмехаться над бедной, злосчастной
женщиной, которую неведомо за что покарали небеса, послав ей этого мерзкого
оборотня.
- Что за вздор, - с большой серьезностью возразил священник, - что за
вздор несете вы, любезная фрау Лиза! "Насмехаться", "оборотень", "кара
небес"! Я совсем не понимаю вас и знаю только, что вы, должно быть, совсем
ослепли, ежели не от всего сердца любите вашего прелестного сына! Поцелуй
меня, послушный мальчик! - Пастор ласкал малыша, но Цахес ворчал: "Мне
неохота!" - и опять норовил ухватить его за нос.
- Вот злая тварь! - вскричала с перепугу фрау Лиза.
Но в тот же миг заговорил сын пастора:
- Ах, милый отец, ты столь добр, столь ласков с детьми, что верно, все
они тебя сердечно любят!
- Послушайте только, - воскликнул пастор, засверкав глазами от
радости, - послушайте только, фрау Лиза, этого прелестного, разумного
мальчика, вашего милого Цахеса, что так нелюб вам. Я уже замечаю, что вы
никогда не будете им довольны, как бы ни был он умен и красив. Вот что, фрау
Лиза, отдайте-ка мне вашего многообещающего малыша на попечение и
воспитание. При вашей тяжкой бедности он для вас только обуза, а мне будет в
радость воспитать его, как своего родного сына!
Фрау Лиза никак не могла прийти в себя от изумления и все восклицала:
- Ах, дорогой господин пастор, неужто вы и впрямь не шутите и хотите
взять к себе маленького урода, воспитать его и избавить меня от всех
горестей, что доставил мне этот оборотень!
Но чем больше расписывала фрау Лиза отвратительное безобразие своего
альрауна, тем с большей горячностью уверял ее пастор, что она в безумном
своем ослеплении не заслужила столь драгоценного дара, благословения небес,
ниспославших ей дивного мальчика, и наконец, распалившись гневом, с крошкой
Цахесом на руках вбежал в дом и запер за собой дверь на засов.
Словно окаменев, стояла фрау Лиза перед дверьми пасторского дома и не