"Амадей Гофман. Каменное сердце (новеллы "Ночные этюды")" - читать интересную книгу автора

слепой глупец!
Ройтлингер спрятал свое лицо в ладонях, слышно было, как он рыдает. Это
длилось несколько секунд; потом он вдруг вскочил, бросился к Максу, стоящему
в совершенном оцепенении, прижал его к своей груди и заговорил как бы вне
себя:
- Tы любишь Юлию! Ты - мой сын, нет, более того, ты - я, я сам! Все
принадлежит тебе, ты богат, ты очень богат, y тебя есть имение, дома,
наличные деньги. Позволь мне остаться с тобой, ты должен кормить меня на
старости лет, ты ведь сделаешь это? Ведь ты любишь меня? Не правда ли? Ты
должен меня любить, ведь ты же - я сам, не бойся моего каменного сердца,
только крепче прижми меня к своей груди, твоя живая кровь его растопит! О,
мой Макс! Мой сын, друг и благодетель!
И долго еще говорил он в таком духе, так что все даже испугались этих
порывов слишком напряженного чувства. Догадливому другу Риксендорфу удалось
наконец успокоить старика, который только придя в себя, до конца осознал,
что приобрел он в этом прекрасном юноше, а также с глубоким волнением
заметил, что и тайная советница Ферд видела в союзе своей Юлии с племянником
Ройтлингера как бы возрождение давно умершего времени. Большое удовольствие
высказал также тайный советник, который нюхал много табаку и говорил на
прекрасном французском языке. Прежде всего должны были узнать об этом
событии сестры Юлии, их, однако, невозможно было найти. Нанетту искали уже
даже в больших японских вазах, стоявших в вестибюле, думая, что она, быть
может, туда упала, чрезмерно нагнувшись над их краями, но напрасно! Наконец
малютку нашли спящей под розовым кустиком, где ее не сразу заметили; тогда
лее в отдаленной аллее нашли и Клементину: она громко кричала вослед
убегавшему блондину, которого тщетно преследовала.
- О, люди часто слишком поздно понимают, как сильно их любили, как
забывчивы и неблагодарны они были и как велико не признанное ими сердце!
Обе барышни были не совсем довольны браком младшей сестры, много более
красивой и милой, чем они; особенно морщила свой маленький носик завистливая
Нанетта; Риксендорф взял ее под руку и нашептал, что она может найти себе
гораздо более знатного мужа, с еще более богатыми имениями. Она тут же
повеселела и запела: "Amenez vos troupeaux, bergeres". Клементина же изрекла
очень серьезно и важно:
- Спокойные, удобные радости, заключенные между четырьмя узкими
стенами, составляют только часть семейного блаженства; дух жизни и нервов -
это кипучие, огненные источники любви, льющиеся в родственные сердца.
Общество, находившееся в зале и узнавшее об этом странном, но
счастливом событии, с нетерпением ожидало жениха и невесту, чтобы встретить
их традиционными пожеланиями. Золототканный старичок лукаво заметил:
- Теперь я знаю, отчего было так важно для бедного Макса уладить этот
скандал из-за козла. Если бы он попал в тюрьму, не состоялось бы никакое
примирение.
Все зааплодировали одобрительно, причем пример подал Вилибальд. Уже все
выходили из соседней комнаты в залу, когда турецкий посланник, который все
время сидел на диване, ничего не говоря и выражая свое сочувствие только
ерзаньем и странными гримасами, вдруг вскочил и встал между женихом и
невестой:
- Что? Что? - воскликнул он.- Сейчас же и замуж? Замуж? Твое умение и
прилежание делают тебе честь, Макс, но ты молокосос без опыта, без знания