"Анатолий Дмитриевич Голубев. Убежать от себя " - читать интересную книгу автора

случается подобное гораздо реже.
"Программу подготовки надо составить по-умненькому. Главное, показать
ребятам, что они могут делать все то же, что могут канадцы. Большинство из
всего, что могут они, мы делаем даже лучше".
Поглядывая на экран, Рябов почти на ощупь делал пометки на листке
бумаги. По-своему, совершенно непрофессионально, с точки зрения киношника,
монтировал ленту, которую видел скорее не глазом, а умом.
Пленка, наспех склеенная, дважды обрывалась, и он теперь уже тщательно,
словно от качества склейки зависел успех будущих серий с канадцами, соединял
оборванные концы, вдыхая с детства приятный запах ацетона.
Когда бобина кончилась и конец пленки предупреждающим звонком застучал
о корпус, Рябов еще некоторое время сидел в полутьме, не открывая шторы и не
останавливая аппарата, бросавшего на экран трясущуюся белую рамку пустого
кадра.
"Зачастую в вещах, которых мы боимся, меньше опасности, чем в тех, о
которых страстно мечтаем... Еще вчера мне казалось, что серии с
канадцами-едва ли не самое рискованное предприятие в моей тренерской судьбе.
Я хотел этих встреч... А сегодня должен думать о том, чтобы защищать не сами
встречи, не само право победить, а всего лишь право рисковать. Это
абсурдно... И противно... Когда-то, лет пятнадцать назад, в творческом угаре
сочинил притчу о тренере. Рассказал ребятам. А потом много раз упоминал в
разных статьях, выступлениях и докладах. Но только сейчас понял, как далека
и одновременно близка эта притча к жизни. Как это было тогда? А-а, вот...
"Слово "тренер" непременно женского рода! Только женская интуиция помогает
тренеру предугадывать чужие ошибки и исправлять их. И он, конечно, всегда
прав". Всегда прав... Глупое пижонство! Кому она нужна - правота?! Всегда
старался поступать по правде, хотя, признаться, считал истинную правду
доступной познанию совсем не каждого. Потому относиться к правде следует
осторожно. Правда сродни китайской диете: можешь есть все что угодно, но
только одной палочкой! И сколько раз я обжигался на своей правде! Сколько
раз клял себя, но каждый следующий раз поступал, как прежде. Даже если
поступок грозил бедой. Впрочем, что беды?! Всего лишь уроки жизни... Беды,
которые нас ничему не учат, подобны игре в нападении, когда форвард за всю
жизнь не забивает ни одного гола!"
Рябов встал и рывком отдернул штору. Свет на экране сразу померк в
лучах солнечного дня, разгоревшегося за окном. Потянуло сырой зеленью,
горьковатым, пряным запахом черносмородинового листа. Рябов выдернул из
розетки штепсель проектора. Откуда-то издалека вновь выплыла утренняя фраза:
"Ветер носит слухи от дерева к дереву". И он не удержался, чтобы не
повторить ее громко еще раз.

12

Встреча была назначена в дорогом отеле "Хилтон". Рябов не знал, где он
находится, но это его нисколько не волновало. Гриссом сказал, что пришлет за
ним машину.
За пять минут до назначенного срока Рябов не поленился выглянуть в
окно, чтобы проверить, не появилась ли на стоянке новая машина. Он увидел
огромный черный "Крайслер-империал", грузно разворачивавшийся в тесном
садике их тоже не дешевого пансионата. Лимузин словно боялся повредить