"Анатолий Дмитриевич Голубев. Убежать от себя " - читать интересную книгу автора

"Пожалуй, трудно найти другого министра спорта, который бы так
соответствовал своему месту хотя бы чисто внешне, - подумал Рябов не без
зависти.- Вот только мешки под глазами да седины прибавилось за последние
год-два. Что говорить, место не из спокойных - победы планировать труднее,
чем что-либо! Год работал, а там какой-то Васин в финальном матче шайбу в
штангу послал. И не забил решающий гол. И сборная без "золота" осталась. Кто
министру поверит, что сделано все возможное для победы?"
Совсем не к месту, но с неподдельным сочувствием, что так редко
посещало его, подумал Рябов о хозяине кабинета.
Словно догадавшись, о чем думает Рябов, председатель тяжело, из-под
бровей посмотрел на него, хотя губы его по-прежнему цвели в дежурной
приветственной улыбке. Пожатие было сильным. Рябов знал, что председатель
любит, когда восхищаются железной хваткой руки и восклицают: "А как же
иначе, сразу видно - спортивный министр!"
Хозяин кабинета находился явно в хорошем настроении, шутил и,
безошибочно уловив характер Поллака, повел беседу в непринужденном тоне, с
шутками и воспоминаниями.
Поллак громко, на весь кабинет, заразительно хохотал, довольно неплоско
острил, и Рябов подумал, что энергичность физическая обычно хорошо ладит в
людях с энергичностью духовной.
Председатель говорил много лестных слов в адрес Рябова, и только
однажды Баринов не удержался и съязвил, что, дескать, есть у нас товарищи,
настойчиво убеждающие в необходимости учиться у канадских профессионалов, а
вот господин Поллак, почти бог в конторе "Американского хоккейного форума",
считает, что учиться играть надо у русских. Естественно, американцу этого не
перевели, и председатель поморщился, когда Рябов отпарировал: "Кто первым
возьмет все лучшее, что есть в мировом хоккее, тот вперед и уйдет!"
Баринов обидчиво поджал губы, но Рябов не обратил на это внимания.
Внезапная мысль пришла в голову.
"Конечно, американец не партнер для разговора о серии матчей с
канадскими профессионалами, но ведь он может... Ну конечно, если попробовать
его подтолкнуть к мысли о встрече с командами американской лиги, то, глядя
на такой флирт, канадцы забеспокоятся, как бы их не обошли. И поубавится
спеси! Стоит попробовать..."
Он впервые посмотрел на Поллака с каким-то деловым интересом, а не с
вежливым равнодушием, понимая, что должен потерять зря немало времени на
никчемное, общение.
Насчет духовной энергичности Поллака, соответствовавшей его
энергичности физической, Рябов не ошибся. И хотя он вышел от председателя с
глубоким убеждением, что прибыл не лучший, с его, рябовской, точки зрения,
специалист по современному хоккею, в последующие два дня, показывая Сэму
столичные хоккейные базы, знакомя с работой своего клуба и командой, Рябов
изменил свое мнение. Если и не был Поллак хоккейным стратегом, что, впрочем,
от него и не требовалось, то учеником он оказался отменным. Скажем, от
знакомства с Москвой, куда приехал впервые, отказался наотрез: "Пока не
получу полной сатисфакции от знакомства с русским хоккеем".
- Меня послали посмотреть, что вы тут делаете, - откровенно признался
он однажды, когда обедали в ресторане "Националь". За легкой шторой,
припорошенный снегом, - наконец-то похолодало! - лежал Кремль и шумел
автомобильный простор Манежной площади.- Вашингтон вообще плохо