"Анатолий Дмитриевич Голубев. Убежать от себя " - читать интересную книгу автора

повелителя. А он в это время летал из Монреаля в Токио, жил на теплом берегу
в Леселидзе, что у Черного моря, или открывал новый Дворец спорта за
Полярным кругом.
Потому-то на спидометре стояло смехотворно маленькое число пройденных
километров. И когда он продавал предыдущую машину, уже состарившуюся по
времени, по в отличном состоянии и с мизерным пробегом, покупатели
недоверчиво смотрели на спидометр. Они никак не могли уразуметь, чем же
занимается ее хозяин, как живет и зачем ему в таком случае нужен автомобиль.
Рябов и сам не знал. Быть может, именно для того редкого и радостного
дня, когда мог с наслаждением поковыряться в ее железных внутренностях,
ощутить упругое сопротивление совершенной конструкции, втянуть в себя
неповторимый запах металла и масла. Ну не для того же он ее покупал, чтобы
раз в год съездить в гости к приятелю или с женой на рынок?
Рябов вышел во двор. Он предвкушал встречу с машиной, стоявшей на яме,
еще и потому, что где-то в глубине души надеялся, что работа, за которую
брался в данный момент, отвлечет от мыслей, настоятельно и помимо его воли
лезущих в голову.
"Волга"-фургон, один из немногих экземпляров в личном пользовании (то
ли пятый, то ли шестой в стране - Рябову очень льстило, что в числе
владельцев, купивших такую машину вместе с ним, стояли имена людей,
известных не только на Родине, но и в мире), полыхал хромом и серо-голубым
лаком. Облик автомобиля так удачно гармонировал с этим неярким, но
удивительно прозрачным осенним днем.
Рябов, прежде чем приняться за работу - сразу все звуки, несущиеся из
открытых дверей и окон дома и разносимые ветром по саду, как бы пропали, -
обошел машину, не столько любуясь ею самой, сколько упиваясь возможностями
познания земной красоты, которое она давала садившемуся за руль. Перед его
глазами - фантазия Рябова в таких случаях не знала пределов - прошли видения
тех бесконечных, так никогда и не осуществившихся и которым не суждено
осуществиться, семейных путешествий. Его словно бросило в дрожь. Он тяжело
смежил веки, и будто после долгой, многочасовой автомобильной езды побежало
ему навстречу серо-черное полотно асфальта.
Рябов тряхнул головой, отгоняя видение, и открыл глаза.
"Так можно вообразить черт те что! Смотришь, и уговорю себя, будто все
происходящее мне во благо. И глубоко наплевать на завтрашний день! И я
вполне, как все нормальные люди, смогу спокойно дожить остаток лет без
хоккея!"
Еще раз тряхнув головой, нетерпеливо и упрямо, он как бы попытался
отогнать и эти мысли, в которые сам не верил.
Рябов открыл багажник автомашины и достал инструмент. Гаража на даче не
было - недосуг соорудить даже временную халупу, чтобы машина не мокла под
дождем, когда он время от времени бывает летом на даче. В городе просторный
и теплый гараж находился у него прямо под домом.
Рябов, подобно хирургу, готовящемуся к сложной операции, разложил на
постеленном по осенним листьям замшевому лоскуту, которым вытирал машину
после мойки, ключи, привезенные из Швейцарии. Он увидел их в витрине
специального магазина - сверкающий набор хромо-ванадиевых ключей. И
накидных, и с головками, и обычных. Сразу же решил купить, чем вызвал
удивление ребят. Удивление, перешедшее еще в большую уважительность, - не
каждый бы из них решился выбросить на автомобильные ключи такие деньги, хотя