"Оливия Голдсмит. Леди в наручниках " - читать интересную книгу автора

"Жизнь сердца" - по странному совпадению, в нашей библиотеке оказалось
два экземпляра этого произведения - была шестой книгой Ричарда. Этот шедевр
о том, какой удивительной и прекрасной стала бы жизнь людей, если бы они
отдались любви. Самому ему это было, к сожалению, недоступно. Он провел меня
и двух наших сыновей через ад, пока писал эту книгу; впрочем, так же было и
с двумя предыдущими его произведениями. Дети только мешали ему, а я
постоянно раздражала. Однажды он обвинил меня в том, что я слишком громко
перелистываю страницы, когда читаю...
Брюс и Тайлер, несмотря на очевидные успехи в бизнесе, разочаровали
его. Но это я как раз могла понять. Для фальшивого, самонадеянного человека,
лишенного чувства юмора, большое разочарование иметь двух сыновей, которые
видят его насквозь и смеются над ним. Я же, воспитанная в понятиях семейного
долга, мирная и преданная жена, поддерживала его, как только могла. Всегда
все прощала, кормила, умывала, правила его черновики и вместе с ним
ненавидела редактора. Я делала все это тридцать четыре года. С чего бы мне
прекращать это тогда, когда я была нужна ему больше всего?
Но только теперь, через семь лет, я могу смотреть на эту ситуацию без
злости и раздражения. Как я уже говорила, теперь я стала лучше, чем была
раньше.
Мне известно, что после проверки в блоке наблюдения Дженнифер Спенсер
предстоит осмотр тюрьмы, поселение в камеру и устройство на работу. Все это
я знаю по собственному опыту. Жаль, что здесь, в библиотеке, совсем нет
работы и очень мало читателей. А те книги, которые их могли бы
заинтересовать, в библиотеке отсутствуют.
Излишне говорить, что я тепло встречу мисс Дженнифер Спенсер, когда она
зайдет ко мне сегодня. Но не думайте, что я прижму ее к груди и, рыдая,
возьму под свое крыло. Никаких соплей не будет. Кроме всего прочего, у меня
уже есть два сына, и дочь мне абсолютно ни к чему. После того как я четверть
века проработала в школе для девочек, я отлично знаю, сколько от них
неприятностей.
Дженнифер Спенсер вошла в библиотеку в сопровождении охранника Кемри.
Было примерно три тридцать - время, к которому я, всю жизнь проработавшая в
школе, уже выдыхаюсь. Она выглядела как молодая девушка, попавшая в беду:
бледное измученное лицо, покрасневшие веки и, главное, глаза, которые
смотрели так, словно видели что-то ужасное. И при этом Дженнифер Спенсер
каким-то непостижимым образом производила впечатление человека, которого
ждет лимузин с шофером. Мовита назвала бы это "крутой замес".
Но я увидела и другое. Журналисты, как всегда, создали ложную картину.
Благодаря своему огромному опыту работы в школе я разглядела под налетом
страха и напускной самоуверенности девочку, которая всегда была отличницей.
На ее лице написана твердая решимость перебороть все трудности, значит, она
по опыту знает, что такое трудности. Видно, что у нее действительно сильная
воля. И хотя условия, в которые она попала, будут для нее очень тяжелы, она
выдержит.
- Добрый день, - сказала я. - Меня зовут Мэгги.
Мне самой стало смешно: я обратилась к ней так, словно мы встретились
не в тюрьме, а в гостях или на каком-нибудь совещании.
- Добрый день, - ответила Дженнифер.
Она воспринимала окружающее краем сознания и, похоже, не понимала,
почему я с ней разговариваю.