"Оливия Голдсмит. Фаворитка месяца" - читать интересную книгу автора

улыбнулась. Ее зубы заставили Мери Джейн поморщиться. Развернув жвачку и
отправив ее в рот, женщина пояснила:
- Я чуточку встревожена. - Одной рукой она указала на стойку в
нескольких ярдах от них. - Боюсь, они мне там такое скажут...
Мери Джейн засмеялась.
- Присоединяйтесь к моему клубу. Я думала, что уже исчерпала все, что
мне положено, но потом решила зайти еще разок, авось они ошибутся и дадут
мне еще один чек.
- Меня зовут Грейс Уэбер, - вздохнула женщина и понимающе кивнула.
- Мери Джейн Морган. А кем вы раньше работали?
- Я писательница, но работала курьером в юридической фирме, пока меня
не уволили.
- А я актриса, в данный момент безработная. У меня была отличная
возможность получить потрясное ревю, простите за штамп, но с тех пор ничего.
- А что за пьеса? - Грейс казалась искренне заинтересованной.
- "Джек, Джилл и компромисс". Я играла больше года. - Мери Джейн
почувствовала, как на нее накатывает тоска. - С тех пор на меня никто не
обращал внимания.
На самом деле все обстояло гораздо хуже! "Но, - напомнила она сама
себе, - не следует выкладывать все перед абсолютно незнакомым человеком".
- Следующий! - услышали обе одновременно. Грейс помахала Мери Джейн и
нырнула за длинную стойку.
- Желаю удачи, - бросила она через плечо.
Мери Джейн переминалась с ноги на ногу (обувь промокла насквозь) и
глядела, как чиновник разбирает ее бумаги. Одновременно она косила в сторону
Грейс: та медленно покачала головой. Затем задали какой-то вопрос Грейс, и в
ответ тоже последовало покачивание головы, и затем, указав на дверь,
женщина, ведущая опрос, вышла. Интересно, через какую щель в стене она
убежала? Действительно ли Грейс писательница или это было сказано только для
понта?
После того как Мери Джейн увидела, что Грейс сгорбилась и чуть ли не
выползла прочь, ей самой объявили, что через две недели ее пособие
закончится. Мери Джейн Морган вышла из бюро по безработице на углу Двадцать
шестой стрит и Шестой авеню и поплотнее запахнула порыжевшее пальто на своей
ширококостной фигуре. Два часа сорок минут в очереди, чтобы получить сто
семьдесят шесть баксов. Постояв мгновение в дверях, она потащилась к церкви
св. Малахии на Западной Сорок шестой стрит на репетицию. Ее луноходы из
дешевого пенопласта, покрытого винилом, хлюпали по напитанному водой снегу,
посылая новые порции влажного холода, пронизывавшего ее ноги. "Блеск! -
думала она. - Почему бы не распять меня и разом покончить с этим". Мери
Джейн натянула повязанный на голове шарф на лоб, чтобы защитить лицо от
больших мокрых хлопьев, засунула руки в перчатках в карманы поношенного
пальто и медленно побрела по городу.
К холоду девушке было не привыкать, ей казалось, что она постоянно в
нем пребывала. Ее вырастила бабка в Скьюдерстауне, Нью-Йорк. Родители
погибли в автокатастрофе. Мери Джейн лишь смутно припоминала ссору между
пьяным отцом и матерью, крен машины, скрежет шин и дребезжание стекол. Затем
ничего, кроме отчетливо запомнившегося холода - как она дрожала в холле
госпиталя, потрясенный четырехлетний ребенок, вероятно, в шоке. Про Мери
Джейн все забыли, пока медперсонал хлопотал вокруг ее родителей.