"Анн и Серж Голон. Бунтующая Анжелика (Анжелика #6)" - читать интересную книгу автора

как мухи. Нас послали их хоронить. И вот однажды...
Дени описал внезапное возмущение, охватившее подневольный люд. Как
сбрасывали с лесов артельных подмастерьев. Как толпы людей в холщовых
блузах с молотками и зубилами в руках хлынули на дворцовые лужайки. Как
зверски забили насмерть нескольких швейцарцев.
По счастью, на плацу маршировал один из полков. Быстро выстроили в
боевом порядке солдат и повели ко двору. Бунт был подавлен за два часа.
Два часа на адской жаре трещали мушкеты, кричали от ярости или стонали в
агонии люди. Отступив, эти несчастные попытались забаррикадироваться у
строительных лесов. Они расшатывали каменные блоки и сбрасывали на солдат
с высоты пяти этажей. Солдаты умирали, как раздавленные клопы. Но
оставшиеся целились метко, и вскоре множество тел усеяло белый песок. А на
балконах, выходивших на юг, мадам де Монтеспан и придворные дамы с
побелевшими лицами глядели на это зрелище.
Наконец строители сдались. На рассвете следующего дня зачинщиков
отвели на опушку леса - прямо перед дворцом, около будущего пруда, - чтобы
там повесить. И вот в ту минуту, когда одному из бунтарей накидывали
петлю, Дени признал его: это был Гонтран. Гонтран, брат! С окровавленным
лбом, налитыми бешенством глазами, в разорванной, заляпанной краской
одежде, с мозолями на обожженных кислотой ладонях там стоял Гонтран де
Сансе де Монтелу, их брат-ремесленник!
Молодой офицер взревел: "Только не его!" - и бросился туда, прикрыв
телом старшего брата. Нет, нельзя было допустить такого святотатства:
повесить одного из Сансе де Монтелу!
Поначалу его сочли сумасшедшим. На губах Гонтрана блуждала странная
улыбка, издевательская и одновременно беспомощная. Явился полковник.
Задыхаясь и запинаясь, Дени объяснил ему, что бунтовщик со связанными
назад руками по имени и по крови его брат, а также единокровный брат
маркизы дю Плесси-Белльер. Звук славного имени, явное сходство молодых
людей, а также, возможно, дерзкая и высокомерная повадка приговоренного -
все это наконец убедило полковника приостановить казнь. Но он не мог
ослушаться приказа, гласившего, что еще до заката все преступники должны
смертью искупить свою безумную выходку. Дени оставалось одно: до
наступления вечера получить королевское помилование.
Но как ему, никому не известному офицеру, дойти до самого короля?
- Вот если бы там была ты... Подумать только, всего за два месяца до
того ты ведь была при дворе! Король на все смотрел твоими глазами. Тебе
достаточно было бы сказать лишь слово. Почему, ну почему ты исчезла, когда
тебя занесло так высоко, к такой славе! Ах, Анжелика, если бы ты была там!
В отчаянии Дени кинулся к Альберу, чье положение в те дни было весьма
основательным. Он мог обратиться и к иезуиту Реймону, но это бы
потребовало еще больше времени, к тому же иезуиты, достигнув высокого
положения, не любят подвергаться риску. А полковник сказал: до захода
солнца. Во весь дух Дени помчался в Сен-Клу. Брат короля охотился, и его
фаворит, естественно, был рядом... Дени поскакал догонять охотников.
Альбера он нашел в полдень. Надо было убедить брата короля позволить
своему приближенному отлучиться, что заняло еще какое-то время.
- Он, Альбер, знает, как браться за такие вещи. Умеет польстить,
подластиться не хуже женщины. Я смотрел, как он строит глазки и
потряхивает кружевными манжетами, и думал о Гонтране, сидящем в лесу у