"Оскал зверя (Пес-2)" - читать интересную книгу автора (Держ Nik)Глава 12Небольшой городок был завален мертвыми телами. Захватчики ожесточенно сражались за каждую улицу, каждый дом, не жалея ни своих жизней, ни жизней унтерменшей. Первыми по заранее разработанному плану на приступ Биробиджана бросили вооруженных железными клыками и когтями бессловесных подопечных Харитона Никанорыча. Они выступили в поход стройными рядами вечером первого августа, как раз перед закатом. За этим, поистине фантастическим зрелищем, достойным кисти какого-нибудь безумного мастера, не без внутренней дрожи наблюдали все живые бойцы. Им казалось, что весь мир в одночасье сошел с ума, а они лишь статисты на съемках очередного фэнтезийного блокбастера о кровавых похождениях живых мертвецов. Со своей задачей зомби справились на все сто процентов: не взирая на минные поля, колючую проволоку, разрывные пули и потоки напалма, коими противник их изрядно попотчевал, они все-таки добрались до врага, прогрызая зубами из нержавейки дорогу основным силам российской армии. Первыми дрогнули, не выдержав массированной атаки мертвяков, спешно мобилизованные в Рейхе унтерменши. Это были не подготовленные отряды «Псов» с детства натасканные на войну, а обычные рабы, «пушечное мясо». Именно их бросили гитлеровцы на передовые рубежи обороны, надеясь, что в их плотной, но не организованной массе захлебнется любая атака. Но фашисты не учли психологического эффекта, который производит на неокрепшую психику один лишь вид лежалого зомби. А если их тысячи и десятки тысяч… Ужасные гниющие раны, волочащиеся по земле внутренности, проеденные червями глазницы… Разрывные пули, оставляющие дыры величиной с кулак… Но они поднимаются и прут дальше… Ряды унтерменшей дрогнули и отступили. Многие бросали оружие и удирали во все лопатки от волны смрада, что летела на невесомых крыльях ветра впереди «мертвых легионов». Бегущих не пугали даже заградительные отряды «Псов», расположенных во второй линии обороны, которые без раздумий применили оружие против бегущих диверсантов. Оказавшись зажатой меж двух «огней», вконец деморализованная толпа совсем потеряла голову, и была уничтожена в течение нескольких минут. Окрыленный легкой победой над первой линией обороны, Лич двинул свои полки против «Псов». Этих прожженных вояк взять на испуг было невозможно. Даже численный перевес (Псов было раз в десять меньше) не заставил их сдвинуться даже на дюйм с обороняемых позиций. Оборонялись они ожесточенно, не получая помощи от основных сил Вермахта. Им удалось сделать невозможное — от многочисленных полчищ зомби осталась едва ли одна пятая часть. Как только с Псами было покончено, Харитон Никанорыч тут же отрапортовал в Штаб о ходе операции. Решив, что зомби справились со своей задачей на отлично, командование отдало приказ о начале артобстрела позиций противника. Лич отозвал в тыл старлея Скворцова с командой, которых, если Петр Семеныч оправиться от болезни, можно будет использовать в дальнейшем. Оставшихся покойников было решено использовать параллельно с артобстрелом, чего-чего, а погибнуть они не боялись. В их заду входило внести некоторую неразбериху в стан захватчиков, оттянуть их силы от основного удара. Свою задачу они выполнили, но к концу операции от непобедимого войска Лича не осталось ни одного бойца. К исходу второго августа Российские войска выбили из осажденного Биробиджана изрядно потрепанные войска Вермахта. Петр Семеныч неподвижно лежал на кровати, сжимая холодными посиневшими пальцами резной посох Кемийоке. Все попытки разлучить некромага с посохом потерпели неудачу: пальцы Петра Семеныча, превратившиеся в стальные крючья, не разжимались. Поэтому его так уложили на постель в медблоке — с посохом на груди. — Ну как он, Филарет? — в палату вошел батюшка Феофан. — Без изменений, — ответил волхв, дежуривший у постели Министра. — Пульса нет, дыхание отсутствует, холоден… — Ты точно уверен, что он не умер? — Феофан присел на свободный стул рядом с кроватью больного. — Уверен, — твердо заявил Филарет. — Да, он похож на мертвеца… Но это… нечто иное… Он ни жив, ни мертв. Он на кромке, его сущность в тонких мирах. Таким же был мой учитель в момент упокоения. Его тело нетленно… — Да твой учитель тыщу лет прожил, а Петька… — Количество прожитых лет не имеет значения, батюшка. Все дело в посохе и энергии, которую он перерабатывает. Наш неопытный некромаг попросту надорвался, не рассчитав своих сил. Я плохо припоминаю, но, по-моему, учитель предупреждал о подобном эффекте, о необходимости очищения… Иначе живое тело под воздействием эманаций смерти перерождается. Хотя точную формулировку я вспомнить не могу — столько лет прошло! — Так что же нам делать? — Ждать. Я чувствую, что вскоре все решится само собой. — Легко тебе говорить, — проворчал батюшка, теребя бороду, — он почти как родной… Как сын или внук, которых у меня никогда не было, да и не будет. — Мужайся Феофан, скоро все разрешится, — посоветовал волхв, дружески положив руку на плечо главы 16 отдела. — Мои знания здесь не помогут. Только он сам может справиться… — Будь по-твоему, — батюшка встал со стула, размашисто перекрестился и перекрестил лежащего некромага. — Убереги, Господи, его душу. Неожиданно левое веко Петра Семеныча дернулось, как при нервном тике. Глазные яблоки под закрытыми веками пришли в движения, вращаясь из стороны в сторону, словно он видел сон. Запищал кардиограф — сердце некромага ожило и начало постепенно набирать обороты. — Пульс! — закричал батюшка, кинувшись к монитору. — Двадцать ударов в минуту… Двадцать шесть… Тридцать три… Пятьдесят! — Вот дерьмо! — прошептал непослушными губами Петр Семеныч. — Как мне хреново! — Он вернулся, Филарет! Выкарабкался! Петя, ты меня слышишь? — Феофан принялся тормошить некромага. — Слышу, батюшка, слышу! — обессилено прошептал Петр Семеныч, с трудом поднимая налитые тяжестью веки. — О, и отец Филарет здесь… Привет тебе, дядька, от учителя твоего — Кемийоке. — Что ты сказал? — вздрогнул волхв. — Ты общался с учителем? — Гостил… А устроился дедок нехило! Море, пляжик… Грибы-ягоды, — с отдышкой произнес Министр. — Отличный вышел отпуск! — он растянул губы в подобие радушной улыбки. — Отвык уже от боли… — Как он? Учитель, — не мог успокоиться Филарет. — Лучше всех! Потом расскажу… Давайте, сначала меня слегка поправим… — Ты знаешь, что нужно делать? — собрался батюшка. — Дед научил… Медлить нельзя… Иначе пожрет меня зараза… — Что делать нужно? — батюшка Феофан был готов свернуть горы, чтобы поставить Мистерчука на ноги. — Готовь станцию по переливанию крови, — сказал Петр Семеныч, с трудом поднимаясь на подушке. — Кровь старую сцедить нужно… Без остатка… И свежей заполнить… Только не простой, а вампирской… — Ух ты, где ж мы столько крови-то вампирской возьмем? — испугался батюшка. — Есть у меня небольшой запас… Незнанского попросим, — прикидывал возможности контрразведчик. — У меня тоже немного есть, — признался некромаг. — После того случая в зоне, пару литров на черный день заховал. — Эх, Петя, Петя! — укоризненно покачал головой батюшка. — Я к тебе как к сыну… — Да это ж давно было… Я тогда по-другому рассуждал. А после столько всего навалилось… — Хорошо-хорошо, но и этого мало, — вздохнул батюшка. — Что же делать? Что… — Ну, и как наш больной? — В палату вошел Сидоренко. — Елки моталки, очухался? — Очухался, да не совсем, — признался Петр Семеныч. — Лекарства мне для полного выздоровления не хватает. — Да какой вопрос? — изумился Сидоренко. — Любое достанем, какое скажешь… — Кровь ему нужна вампирская, — мрачно произнес батюшка. — Много! Того, что есть, даже с учетом, что Незнанский с Петей своей поделится — не хватает! — Да какая ж это проблема? — рассмеялся майор. — Тьфу, яйца выеденного не стоит! — Поясни, — потребовал батюшка Феофан, — что ты имеешь ввиду? — Легко! Вы, батюшка, с отцом Филаретом, покуда у койки Семеныча сидели, совсем за событиями на фронте не следили. А в Биробиджане много чего интересного произошло. Помимо того, что фрица мы из города выбили, положив при этом всех наших зомбиков… — Ближе к делу Сережа! — попросил старик. — Эти новости я в общих чертах слышал. — Вот именно, что в общих, — подхватил Сидоренко. — Помимо всего этого, на Лича нашего было совершено покушение. — Что? Покушение? — завозился на кровати Петр Семеныч. — Много же я пропустил! — Покушение, — повторил Майор. — Диверсионная группа из трех вампиров работала. Уж не знаю, как они на него вышли, но что удар был направлен на Платова — это факт! Так вот, двух кровососов удалось упокоить… Парни Скворцова постарались. А вот одного удалось взять живьем… — Вот это подарок! — воскликнул батюшка. — Почему же его к нам сразу не доставили? — Виноват, замотался, — ответил Сидоренко. — С ним Никанорыч обещал поработать… Выбить информацию, как они на него вышли. — Срочно всех на базу! — распорядился батюшка. — Всех: и Скворцова с командой, и Платова с вампиром. Срочно! — Есть! — Сидоренко развернулся на каблуках и кинулся выполнять распоряжение генерала. — Только кровососа мне не упустите! — крикнул ему вслед батюшка. — Ты как, Петруша, можешь потерпеть несколько часов? — ласково спросил батюшка больного Министра. — Так куда же мне деваться? — развел руками Петр Семеныч. — А пока я вам расскажу, где был и что видел… Лич не придумал ничего лучшего, как запаковать плененного вампира в цинковый гроб. Он так и прибыл на базу 16 отдела: восседая в кузове военного самосвала верхом на «грузе 200». Во дворе базы его уже ждали рядовые контрразведчики во главе с батюшкой Феофаном. — Ваше превосходительство! — по старинке отрапортовал Лич. — Груз доставлен в целости и сохранности! — Молодец, Харитон! — расцвел батюшка. — Рад стараться! — щелкнул каблуками отставной полковник. — Парни, тащите жестянку в медблок! — распорядился насчет груза генерал. — И глаз с него не спускайте! — добавил Лич. — От этих кровососов не знаешь, чего ждать! — Есть! — Парни схватили гроб за ручки и утащили его в корпус. — Рассказывай, Харитон Никанорыч, как дошел до жизни такой? Покушались, говорят, на тебя? — Пытались, да только зубки об меня обломали! — довольно произнес Лич. — Скворцов молодец, — похвалил подчиненного Никанорыч, — если б не он с ребятами, все могло иначе обернутся! — Обязательно его отметим в докладной Верховному Главнокомандующему. К ордену представим — героев поощрять нужно. — Да не нужна ему эта награда, и вообще… У него жена, дети… А он — мертвец! Переживает парень сильно! — А мы-то что тут поделать можем? — Говорят, что фрицы секретом владеют, — понизив голос, доверительно прошептал Лич. — Души из тела в тело переселять могут… — Ну, допустим, есть такая информация, — не стал темнить батюшка — Личу он доверял. — И что? — Как что? — заволновался Лич. — Сколько у нас домов умалишенных, где больные сами себя не осознают? Сколько преступников и дезертиров, что по закону военного времени в расход без суда и следствия пускаем? Так вот бы и на благое дело их пускать, а не на корм червям! — Ты никак вновь себя живым ощутить захотел? — хитро стрельнул глазами батюшка, прищурившись по-стариковски. — А что? Не отказался, если такая оказия случилась, — не стал скрывать своего желания Харитон Никанорыч. — Да что я? Я-то жизнь свою сполна прожил, а вот парней мне жалко! Ить молодые они, им жить бы да жить… — Согласен, — признал правоту Лича батюшка. — Информация насчет переселения есть, да только толку с нее, — он махнул рукой. — Только и знаем, что это возможно, а конкретики никакой. Тот, кто об этом нам поведал, сам толком ничего об этой процедуре не знал. Так в общих чертах… То, что видел и слышал, мы из него выудили, и заклинания соответствующие воспроизвести сможем. А вот о некоторых ингридиентах ничегошеньки неизвестно. Мы работаем над этим… И если вдруг что-то получится, о Скворцове и его парнях мы не забудем. Грех такими сотрудниками разбрасываться! Ну и о тебе тоже не забудем… Ты, кстати, что с телами остальных вампиров сделал? — вспомнил батюшка. — Упокоил, чтобы больше не встали — сжег дотла! — Эх! Это ты, брат, поспешил! — в голосе монаха прозвучала горечь. — Нужно было сначала кровь с них выцедить. Очень у них кровь ценная. — Так ведь не знал я, — потупился скелет. — Ладно, не кори себя понапрасну, — произнес батюшка. — Я тоже хорош! Замотался, испереживался, задергался… — Из-за командира, Петра Семеныча? — Из-за него, — признался батюшка Феофан. — Как он? — Лучше. Надеюсь, что твой пленник нам поможет. — Дай Бог ему здоровья! — искренне произнес Харитон Никанорыч. — Дай Бог! Дай Бог! — согласился монах. — Пойдем, повидаешься с командиром до операции. — Я с радостью! — повеселел Лич, подстраиваясь под короткий шаг батюшки. — Харитон, рад тебя видеть! — обрадовано воскликнул некромаг, когда Лич с батюшкой вошли к нему в палату. Вокруг Петра Семеныча суетились врачи, подготавливая все к предстоящей операции по переливанию крови. — Ты, говорят, мне подарочек с фронта приволок? — Так точно! — Лич от избытка чувств пнул цинковый гроб, который стоял тут же в палате, рядом с кроватью Мистерчука. — Своевременно, а то мы уже голову сломали, где нам крови вампирской надыбать. Что у тебя там с ними произошло? Как они вообще на тебя вышли? — Да черт их знает? — пожал плечами Лич. — Я пытался разговорить этого… Чувствую, что могу… А сил не хватает, — пожаловался он. — А ну-кась, я попробую, — решил Петр Семеныч. — Куда? С ума сошел? — всполошился батюшка. — Сам едва на ладан дышит, а туда же! — Батюшка, да не волнуйся ты так — ничего со мной не случится! А если что, сливайте мою кровь, не медля и закачивайте его… Только сначала слейте, мешать не нужно… — Да как же? — опять всплеснул руками Феофан. — Батюшка, мы уже обсуждали эту тему! — стоял на своем Петр Семеныч. — Не вздумайте вводить вампирскую кровь раньше, чем сольете мою! Даже если я и отключусь! Это важно, батюшка! — Хорошо, сделаем, как просишь! — скрепя сердце согласился монах. — Доставайте этого «чертика из коробочки», — распорядился некромаг, нащупывая рукой посох, прислоненный к стене. Вольф ловко вскрыл запаянный цинк, благо инструменты для этого он приготовил заранее. В гробу обнаружился щуплый помятый паренек в полевом ССовском мундире, связанный по рукам и ногам металлическим канатом, на каком обычно тянут в ремонт сломавшиеся автомобили. Вольф рывком поставил вампира на ноги, не спеша снимать импровизированные оковы. Вампир забился в путах, но разорвать прочный канат он не мог. Искаженные ненавистью черты лица «поплыли», кожа посерела и сморщилась — вампир трансформировался в боевое состояние. — У, какие мы страшные! — оценил преображение немца батюшка Феофан. — Ты, хлопчик, не дергайся. Тебе уже ничего не поможет. Вампир тоскливо заревел, разбрасывая по сторонам тягучую слюну. — Вот что, дружочек, ласково произнес батюшка, не обращая внимания на жуткий оскал упыря, — будешь отвечать на вопросы — умрешь быстро и безболезненно! Я знаю способ… А будешь сопротивляться — умрешь все равно, только в жутких мучениях. Ферштейн? — Нихт ферштейн! — прорычал монстр. — Вольфыч, переведи, — попросил батюшка. Вольф перевел пленному слова батюшки. — Русишьшвайн! — зашипел по-змеиному упырь, щелкая клыками. Он безуспешно пытался дотянуться до Вольфа. — Он не хочет сотрудничать, — произнес контрразведчик. — Тогда начнем операцию? — предложил монах. — Не спешите, батюшка! — неожиданно подал голос Петр Семеныч, сверля глазами пленного упыря. — Кажется, я нашел, где у него находится кнопка. Эта тварь, по сути тот же нав, мертвец. — Точно, все вампиры — покойники, — согласился с ним батюшка. — Ты хочешь сказать, что можешь управлять кровососами не хуже, чем обычными зомби? — Я попытаюсь, — произнес некромаг. — Отвечай тварь своему Хозяину: как ты вышел на Лича? — Ни-нихт ф-ф-ферштейн, — затряс зубастой мордой пленник. — Это я уже слышал! Значит, не понимаешь? — Нихт ферштейн! — повторил вампир. — Ничего, у меня есть способ преодолеть языковый барьер, — не расстроился некромаг. — ТРЕПЕЩИ, СУКА, КОГДА С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЕТ ПОВЕЛИТЕЛЬ! ПОВИНУЙСЯ МНЕ, ТВАРЬ ДРОЖАЩАЯ! В голове упыря от сильнейшего мысленного импульса словно взорвалась бомба. Он ощутил рядом с собой присутствие некоего Высшего Существа, мощь которого в момент сломило его жалкое сопротивление. Сила этого существа значительно превосходила даже возможности Патриарха Карди. — Да, Господин, — почтительно прошептал вслух вампир. — Слушаю и повинуюсь… — Ну вот и выяснили Ху из Ху, — Петр Семеныч обессилено упал на подушки. Этот мысленный импульс отнял у него остатки сил. — А то вздумал пиписьками со мной меряться! Вольфыч, ты переводи, он готов к сотрудничеству… — Как это тебе удалось? — поинтересовался Феофан. — Батюшка, позже, я совсем выдохся! Спешить нужно, а то мне скоро кирдык! Слышь, упырь, отвечать на любые вопросы, которые здесь услышал. Вольф быстро перевел. — Понял, Повелитель! На любые… — Только для начала себя в божеский вид приведи — смотреть противно! — приказал вампиру некромаг. — Слушаюсь и повинуюсь! — ответил упырь. Через мгновение перед контрразведчиками стоял худенький белобрысый юноша. Только неестественно бледный цвет лица выдавал в нем нежить. — Вольфыч, можешь его развязать, — произнес Петр Семеныч. — Он не будет сопротивляться. Бывший егерь быстро освободил пленника от пут и усадил на крышку цинкового гроба. — Батюшка, допроси его сам, — предложил Министр. — Я чего-то спекся. — С удовольствием, — произнес батюшка, начиная допрос. — Какую цель преследовала ваша диверсионная группа? — Целью нашей группы являлось обнаружение и физическое устранение некромансера, — послушно ответил вампир. — Каким же способом вашей группе удалось вычислить местоположение некромага. Ведь он не принимал непосредственного участия в сражении и находился далеко в тылу? — Великий Патриархом Карди, возглавляющий проект «Ищейка», разработал процедуру обнаружения объекта. В прошлом он уже встречался с некромагами. Эманации силы некромага оставляют характерный след. По линиям силы, связующей некромага с мертвецами можно довольно точно вычислить его расположение. Нам это удалось. — Ха! — воскликнул Сидоренко, — только вот уничтожить вам его не удалось! Просчитались, вы, ребятки! К тому же настоящего некромага там не было… — Вы успели сообщить своим, что обнаружили некромага? — продолжил допрос батюшка. — Нет, — ответил вампир. — Нам удалось напасть на его след довольно легко… — И вы надеялись, что уничтожить его будет немногим труднее? — Да, — подтвердил вампир. — Мы не рассчитывали, что некромаг окажется Личем, что окружающие его зомби обладают собственным интеллектом и могут самостоятельно принимать решения. — Так ваше руководство ничего не знает о Личах? — Знает, но эта версия была признана маловероятной. В старых хрониках говорилось, что Личи — неуправляемые существа, очень редко вступающие в союз с простыми смертными. — Товарищ генерал! — окликнул батюшку один из медработников. — Петр Семеныч отключился. Обморок… — Срочно приступайте к операции! — распорядился Феофан. — Готовьте этого… Тело после процедуры сжечь! За работу, товарищи! Церемониться с вампиром не стали, да он и не сопротивлялся — его распластали на жестяном прозекторском столе, установленном для этого рядом с кроватью больного некромага. — Ну что, дружочек, — без тени сожаления произнес батюшка, — пора отдавать долги! Не все же тебе кровью людской питаться… По его знаку врачи воткнули в вены вампира пустотелые иглы, соединенные прозрачными шлангами с вакуумным компрессором. Такие машинки используют фирмы ритуальных услуг, для освобождения мертвых тел от крови, для последующего заполнения их формалином. Той же процедуре подвергся и Петр Семеныч, до сих пор так и не пришедший в себя. Опустошенное тело вампира погрузили на тележку и вывезли прочь из палаты, ему ждала небольшая котельная базы ФСБ. Туда же отправилась и зараженная кровь некромага. Переливание прошло успешно, как и обещал своему внуку волхв Кемийоке. Петр Семеныч пришел в себя ранним утром. Чувствовал он себя превосходно, однако, дежуривший у его постели отец Филарет, не дал некромагу подняться на ноги. Тогда Министр потребовал завтрак в постель. Его требование было выполнено в мгновение ока: завтрак в палату на телеке прикатил лично батюшка Феофан. — А что, теперь генералы лично подчиненных завтраком кормят? — веселился Министр, подмигивая Филарету. — Ешь, давай, весельчак! Хватит зубы скалить! — буркнул для проформы монах, ставя на колени Министра поднос с завтраком. — Люблю повеселиться, особенно пожрать! — плотоядно оглядев большую тарелку с омлетом, облизнулся Петр Семеныч. — Давай, давай! — одобрил батюшка. — Это хорошо, что аппетит… На поправку пошел. — Ну и чего тут у вас было, пока на «деревне у дедушки» гостил? — с набитым ртом поинтересовался Мистерчук. — Как с архангелами моими справились? Не подкачал Никанорыч? — Не подкачал, — ответил монах. — Не знаю, чтобы мы без него делали… Немца из-под Биробиджана мы выбили. Харитон Никанорыч на отлично справился, за что представлен к ордену… — Ух, ты — растет мужик! — искренне обрадовался Петр Семеныч. — Я с ним немного поработаю… Замена мне нужна на такой вот непредвиденный случай. Просветил меня родственник, как и что делать нужно. Будет у меня достойная замена. Да и не подвержен Лич моей болезни, мертвый он! Как говориться: зараза к заразе не пристает! — хохотнул Петр Семеныч, отодвигая пустую тарелку. — Так как мои шатуны? — Все полегли, даром, что мертвые, — сообщил батюшка. — Знатная, должно быть, заварушка была? Жаль, что я оказался вне игры, — сожалея, произнес Петр Семеныч. — Так совсем никто из моих не выжил? — Почти: Скворцов с товарищами уцелел. — А вот это хорошая новость! Пацаны еще пригодятся! Они ведь тоже в некотором роде Личи, только слабенькие… — Так, значит, говоришь, порвали мои архаровцы фрицев? — Снесли две линии обороны противника, полностью уничтожили дивизию «Псов». — Ого! — значительно покачал головой некромаг. — И я пропустил такую вечеринку? Никогда этого себе не прощу! Ну ничего, вот поправлю здоровьице, тогда повеселимся: будем гнать паразитов до самого Владивостока! — Ладно, Петруша, ты поправляйся, а у меня дел еще много. — Хорошо, батюшка, — послушно ответил Министр, падая на подушки. После плотного завтрака глаза слипались. Петр Семеныч и не заметил, как заснул… … Ну что, внучек, справился с заразой? — Мистерчук вздрогнул и открыл глаза — он сидел за столом в горнице деда. — Дед, ты меня заикой сделаешь! — делано возмутился он, хотя был рад вновь повидаться со стариком. — Надо же какие кудесники пошли нонче нежные? — расплылся в ответной улыбке старик. — Ты, может, еще и мертвецов боисси? — Ладно, дед, рад тебя видеть! Заразу из организма вывел… Сработал твой способ «на ура»! — Так это надо отметить! — волхв хлопнул в ладоши, и на столе появилось два заполненных какой-то темной жидкостью кубка. — Вздрогнем, внучек? — ехидно ухмыльнулся дед. Петр Семеныч взял со стола кубок и поднес его к лицу. Принюхался: — А ты, дед, я смотрю, коньячок-то распробовал? — А тож! — передразнивая внука, произнес старик. — Ну, поехали? — Старый ведь человек, — покачал головой некромаг, — а словечек-то нахватался? И где только в своей глуши их услышать умудрился? — подколол деда Петр Семеныч. — Конечно поехали! Они выпил, закусили лимоном, который с точностью до мелочей воссоздал старый волхв. — Ты что же меня из каждого моего сна выдергивать будешь? — полюбопытствовал Министр. — Нет, нельзя тебе так, — ответил дед, — не готов еще… Мозг отдыхать должен, — пояснил он. — Бессознательное состояние во сне — необходима для твоего хорошего самочувствия. Иначе быстро истощишься. — Понял, но если припечет, я тебя сам могу найти. — Можешь. О способе этом мы с тобой уже говорили. — Ну, если ты не против, я пойду? — Иди уж, досматривай свои сны, — произнес старик. — И не забывай про упражнения! Укрепляй дух, тренируй тело… — А у деда-то губа не дура! Ну да Бог ему судья! — Прежде, чем вновь погрузиться во тьму, Петр Семеныч успел заметить, как дед наливает в свой кубок очередную дозу коньяка. Яркий свет после непроглядного мрака болезненно резанул по глазам. — Куда это меня забросило? — Петр Семеныч огляделся: он стоял на вершине пологой сопки, поросшей невысокой травой и чахлым кустарником. У подножия сопки начинался густой лес, тянущийся во все стороны насколько хватало глаз. — Что-то не похоже это место на больничную палату. Я сплю? Или нет? — Отличить с первой попытки сон от яви Петру Семенычу не удалось. — Вот черт! — выругался он. — Достали меня уже эти выкрутасы с реальностью! Так и свихнуться недолго! Он постоял немного, пытаясь сообразить, что же ему делать дальше. Но ничего путного в голову не лезло. — Так, а одежонка-то на мне дедова, — наконец заметил некромаг. — Значит, я до сих пор нахожусь в одном из тонких миров. Только не уверен, что это его мир… Он спустился с сопки и углубился в тайгу. Безумно хотелось курить — Петр Семеныч не обладал железными нервами, и наставшее напряжение давало о себе знать. — Так, если это действительно один из тонких миров, — размышлял на ходу некромаг, продираясь сквозь заросли папоротника, — значит, я могу на него влиять… В той или иной мере. Ведь получилось же у меня с бутылкой коньяка? Получится и здесь! В конце концов, тварь я дрожащая или право имею? Задуманное получилось у Министра с первой попытки, он даже сильно и не сосредотачивался. Представив, что сжимает в пальцах дымящуюся сигарету, Петр Семеныч поднес воображаемый предмет ко рту и сделал глубокую затяжку. Горьковатый привкус табачного дыма, который Министр с наслаждением выдохнул, подтвердил его догадку — вокруг расстилался лес одного из тонких миров. Мельком взглянув на сигарету — конечно же «Парламент лайт», Петр Семеныч тут же «наколдовал» себе целую пачку и зажигалку в придачу. Жизнь налаживалась! — Кто же меня сюда законопатил? — мучительно раздумывал Министр, бесцельно блуждая по лесу. — Неужели дед прикалывается? Да ему-то зачем? Он попытался перенестись в хоромы старого волхва, или хотя бы связаться с дедом. Безрезультатно! Магическая формула переноса, вдолбленная стариком в его голову, здесь не работала. Мышеловка захлопнулась! Знать бы, кто её поставил, и с какой целью? После трех часов бесцельных блужданий по лесу, Министр набрел на небольшое заболоченное озерцо, рядом с которым стоял старый покосившийся омшаник. — Стоп! — сказал сам себе Петр Семеныч, закуривая очередную сигарету. — Я знаю это место, я тут уже был. Боясь спугнуть удачу, Министр обежал озерцо… Точно, над верхушками разросшегося молодого дубняка торчала крытая потускневшей жестью крыша — егерская избушка Вольфа. Продравшись сквозь колючий шиповник, Министр очутился на заросшем сорняком дворике. Было заметно, что избушка уже давно пустует: добротный некогда забор покосился, крыша веранды прохудилась, крыльцо просело, а дверь в избушку висела на одной петле. — Было же времечко! — с грустью вспомнил Министр. — Охота, рыбалка! Даже те небольшие «деловые проблемы», которые время от времени приходилось решать традиционными для криминала способами, не шли ни в какое сравнение с проблемами нынешними. — Если я сейчас в избушке Вольфыча… Переходной портал совсем рядом. Может быть, дело именно в портале? Что со мной может случиться в тонком мире? — запоздало прикинул Петр Семеныч. — Кое какая силушка у меня есть… Посмотрим на их хваленый портал, — решился на авантюру некромаг, — если он, конечно, существует в этом мире. Портал существовал, в этом Петр Семеныч убедился, даже не добравшись до заветной полянки. Примерно на полдороге он выскочил на широкую просеку, которой раньше не было. Половину вырубки занимала высокая насыпь железнодорожной ветки, остальную часть просеки — асфальтированный двухполосный автобан. — Во швабы дают? — изумился Петр Семеныч, оценив качество дороги. — Куда нам до них? Где-то в вдалеке свистнул паровозный гудок. Министр поспешно скрылся в лесу. Минут через десять, лязгая металлом, мимо Петра Семеныча на всех парах промчался бронированный состав. Бронепоезд двигался в сторону переходного портала. — Интересно-интересно, — прошептал Министр, направляясь следом за поездом. Он двигался лесом, не рискуя высовываться на дорогу. Минут через десять он наткнулся на первый пост. Вооруженные автоматами ССовцы охраны, о чем-то возбужденно спорили между собой, размахивая руками. Петр Семеныч затаился неподалеку, размышляя над тем, как ему обойти оцепление. — Что же делать? Что делать? Это же тонкий мир! Стану невидимкой! — решил воплотить свою безумную мысль Министр. — Ведь на самом деле меня здесь нет! Я — энергия, морок, иллюзия! — повторил он слова старого волхва. — Человек, обладающий знанием, может менять тонкие миры, либо менять себя… — старался он внушить себе нужную мысль. — Я — невидим. Меня нет. Никто меня и не заметит. Он посмотрел на руки — против ожидания они не исчезли, он по-прежнему продолжал себя видеть. — А почему, собственно, я должен исчезнуть? Главное, чтобы фрицы меня не заметили! Вперед, невидимка? — спросил он сам себя. — А чем собственно я рискую? Это же тонкий мир! Вперед! Он встал в полный рост и, больше не таясь, пошел в сторону поста. — Не мандражируй, Петр Семеныч, — успокаивал он сам себя. — Ты ж крутой маг, Министр. Куда этим сосункам до тебя? Но как ни настраивал себя Петр Семеныч, где-то в глубине сознание его грыз червячок сомнения. Умирать не хотелось даже здесь, в тонком мире. Хотя дед и предупреждал, что любая разумная сущность практически бессмертна… К несказанной радости Петра Семеныча охранники не то, что его не заметили, но даже ухом в его сторону не повели, хотя шумел он изрядно. Помаячив для проформы перед самыми лицами эсесовцев, Министр удостоверился, что его действительно никто не видит и не слышит. — Нет меня, морок один! — довольно буркнул некромаг, закуривая очередную сигарету. — Ганс, есть сигареты? — спросил один из охранников своего напарника. Хоть и разговаривали эсесовцы по-немецки, некромаг их прекрасно понимал без всякого переводчика. Подивившись такой особенности тонкого мира, Петр Семеныч с интересом прислушался к разговору солдат оцепления. — Есть, — ответил второй. — Ты бы, Ральф, курил поменьше, — посоветовал он, протягивая товарищу распечатанную пачку сигарет. — Блок за три дня — это уже перебор! — Сам знаешь, нервишки ни к черту. Проклятые коммуняки со своими покойниками со дня на день к порталу выйдут! Сваливать нам пора, Ганс, сваливать домой! Пока комиссары нас под ружье не призвали… В качестве ходячих трупаков. — Да, опарафинились наши отцы-командиры знатно! — согласился Ганс. — А ведь так здорово все начиналось! Кто ж знал, что так обернется? — Но ты прав: неохота подыхать в последние дни войны… А что они последние — по-моему, факт! — Вот и говорю: валить надо отсюда, и чем быстрее, тем лучше! — Да успокойся ты, Ральф! — попытался утешить однополчанина Ганс. — Командир обещал, что нас всех отсюда выведут до начала операции… — Какой еще операции? — Ты чего, вчера родился? Командованием разработана операция «Оружие возмездия»! Чтобы, значит, погромче хлопнуть дверью напоследок. Ты видел, какие к нам чины вчера пожаловали? Ты ж вчера в наряд не ходил? — Не-а, — мотнул головой Ральф. — Я вчера весь день на толчке просидел… Расстройство желудка. Так кто прибыл то? — Рейхсфюрер Хильшер, группенфюрер Вейстхор и бригаденфюрер Зиверс. — Ого! — восхищенно воскликнул Ральф. — И не побоялись сунуться лично в этот гадючник? — Видать припекло, раз лично сюда заявились! Не повезет коммунякам! Страшные они люди, — неожиданно заявил Ганс. — От одного взгляда рейхсфюрера аж мороз по коже. — А по телику — сопляк-сопляком, — поделился впечатлениями Ральф. — Много ты понимаешь! — фыркнул Ганс. — Он же бессмертный, один из Магистров Внутреннего круга. Он всего лишь несколько лет назад сменил тело. — Нам это не светит, — вздохнул Ральф. — Если проявить должное рвение, то можно и в люди выбиться, — возразил Ганс. — Я слушал выступление рейхсфюрера о реорганизации СС. Так вот он говорил, что парни, навроде нас с тобой, имеют все шансы попасть в «Анэнербе». «Черными рыцарями» мы же с тобой стали, — он щелкнул ногтем по двойной руне «СС» на лацкане мундира, — хоть и в родословной у нас ни баронов, ни графьев не было. Обычные бюргеры стержневой расы… — Нам бы из этой мясорубки живыми выбраться, а там посмотрим… Разговор охранников перетек в обсуждение способов спасения собственных задниц, и стал Петру Семенычу неинтересен. Из подслушанного разговора Министр понял, что каким-то способом оказался в будущем… Вернее, в тонком мире еще не случившихся событий. Ведь до окружения оккупантов в районе переходного портала еще не было и речи. — Ладно, разберемся, — решил Мистерчук, покидая пост. До переходного портала оставалось километра три. Петр Семеныч преодолел их по дороге, ни от кого не скрываясь. Время от времени проскакивали забитые солдатами грузовики, но никто Петра Семеныча так и не заметил. Таежную полянку, где когда-то ему открылся Вольфыч, Министр с первого раза не признал, здесь вырос настоящий военный городок с кучей бараков для солдат, железнодорожной станцией, складами. Сама же полянка была расширена, деревья вокруг вырублены. Вместо грубых каменюк лабиринта на солнце сверкали хрустальные черепа тонкой работы. Новый лабиринт ни шел ни в какое сравнение со старым: по дороге, заканчивающейся в измерении Рейха, могли легко пройти два, а то и три танка в ряд. Поглазев на чудеса «враждебных технологий», Петр Семеныч направился в сторону большого металлического бункера, возле закрытых дверей которого царила нездоровая суета. Обилие офицерских чинов, рангом не ниже майоров-полковников, сначала изумило некромага. Но вовремя всплывший в памяти разговор охранников о присутствии в районе перехода рейхсфюрера СС и двух генералов, расставило все по своим местам. В любой армии мира приезд высшего руководства сопровождается подобной беготней. И Вермахт не стал исключением из правил. Пристроившись в затылок изуродованному шрамом штандартенфюреру, Петр Семеныч проник в бункер. Его внутреннее убранство поразило Министра, увидеть такое в большом металлическом гараже, он не ожидал. В центе отшлифованного до зеркального блеска белого мраморного пола была нарисована красной краской идеальная окружность. Внутренняя поверхность круга была исписана оккультными рунами и пиктограммами непонятного предназначения. По крайней мере, Петр Семеныч раньше не встречался с таким типом мистических знаков. Окружность была разбита на двенадцать секторов, в каждом секторе стояла хрустальная колонна, примерно метровой высоты. На каждой из колонн был установлен смотрящий прозрачными глазницами в центр круга хрустальный череп. В середине, на подобном же постаменте, только на ладонь выше собратьев, был установлен тринадцатый череп, почему-то таращившийся куда-то вверх. Не решаясь переступать красную черту круга, Петр Семеныч обошел странную конструкцию по широкой дуге и приблизился к группе военных, собравшихся в дальнем конце ангара. Его внимание сразу привлекла троица высших офицеров, один из которых с регалиями рейхсфюрера на вид казался сущим подростком. — Профессор Хильшер, — догадался некромаг. — А генералы — Зиверс и Виллигут. — Итак, господа офицеры, — произнес Виллигут. — К обряду все готово. Напоследок мы устроим русским настоящую Вальпургиеву Ночь! Всем все ясно? — Яволь, герр группенфюрер! — хором ответили нацисты. — Смерть никого не пугает? Скорее всего, она будет мучительной! — Нет, герр группенфюрер! — за всех ответил молоденький оберштурмбаннфюрер. — Во имя Фатерлянда мы готовы на жертвы! — Отечество и фюрер вас не забудет! Мы подберем вам новые тела! А сейчас, попрошу сдать перстни! Волли, собери их. Гипфель, в руках которого находился черный шелковый мешочек с вышитым золотым вензелем «Анэнербе», обошел по очереди всех офицеров, участвующих в обряде. — Значит так, Братья рыцари, — продолжил свою речь группенфюрер Вейстхор, — пройдемся еще раз… Так сказать для закрепления. Штандартенфюрер Ломбард! — Я, майн группенфюрер! — отозвался поджарый эсесовец с горящим взором. — Изложите нам всем этапы обряда и действия личного состава, — потребовал Виллигут. — Яволь! Перед нами круг «Богини Смерти», разбитый на двенадцать секторов. В секторах находятся колонны с черепами. Тринадцатый в центре круга. Обряд начнется ровно в ноль-ноль часов. Двенадцать Братьев займут свои места возле черепов. Я — на подвесном мостике над тринадцатым черепом. Обрядовые песнопения и заклинания нами разучены и отрепетированы… — Достаточно, Ломбард! — остановил штандартенфюрера Виллигут. — Я вижу, что вы все подготовились, как следует. Я рад, что не ошибся с выбором, Братья. Итак, ваши перстни будут находиться у Гипфеля. Он останется на этой земле до самого конца обряда. Когда ваши тела будут уничтожены Богиней… А они будут уничтожены — это факт! Вы знали, на что идете… Я еще раз спрашиваю: кто-нибудь из вас хочет отказаться? Еще не поздно. Я обещаю, что вас никто не будет преследовать… — Герр группенфюрер, — вновь за всех ответил молодой оберштурмбанфюрер, — не обижайте нас! — Данке, Братья! Я не ждал от вас иного ответа! Я горд за вас! — едва не прослезился Виллигут. — Волли будет ждать до последнего… Ваши сущности должны перейти в перстни, либо вы самостоятельно добираетесь до портала. Есть небольшой нюанс… Если вдруг вы не умрете во время обряда, а также не сможете самостоятельно добежать до портала… Лучше сделайте себе сеппуку, или, на худой конец пустите себе пулю в висок! Вы должны быть готовы и к этому! Но не вынуждайте Гипфеля ждать слишком долго! Он должен отнести перстни в Орденский Замок, чтобы мы смогли воскресить вас в новых телах. Я думаю, что всем это понятно? — Я! — проревели братья. — Тогда отдыхайте, — наконец распорядился он. — Сегодня вам понадобятся все ваши силы. Зиг Хайль! Когда офицеры разошлись, Петр Семеныч подошел поближе к оставшейся в одиночестве троице оккультных руководителей Рейха. — Ты думаешь, что у нас все получится, Карл? — спросил Виллигута профессор. — Получится, Фридрих, обязательно получится! — ни капли не сомневаясь в сказанном, ответил старый колдун. — Н-да, не рассчитали мы силенок, — откровенно сказал Зиверс. — Надо же, во второй раз обделались… Заговоренные они, эти русские, что ли? — Мне ясно одно, — Виллигут закурил, выпуская дым колечками, — нам противостоят посвященные. Причем, посвященные очень высокой ступени! Простые смерды не в состоянии так надавать нам по рукам… — По рукам? — нервно хохотнул Хильшер. — Надавали по мордам! Да еще носом в наше же оккультное дерьмо! Это должно послужить нам уроком, господа! Ха-р-рошим уроком! — Ничего, — прошипел Виллигут, — не забывайте, ключик к архивам Высших Неизвестных подобран! Полным ходом идет расшифровка текстов… — Только для этой компании мы ничего больше сделать не сможем, — вздохнул Зиверс. — А так хотелось взять реванш… — Не грустите, Вольфрам, — положил ему руку на плечо Хильшер, — мы сюда еще вернемся! Только подготовимся получше. — Да, только с этими русскими нужно ухо держать востро! — произнес Виллигут, брезгливо растирая окурок подошвой лакового сапога. — Не забывайте, что говорил о этой нации Бисмарк… — Это о том, что русского мало просто убить, его надо еще и толкнуть, чтобы он упал? — припомнил Зиверс. — Именно, мой друг, именно! — воскликнул группенфюрер. — Наконец-то дошло! — от избытка чувств хлопнул в ладоши Петр Семеныч, забывая где он находится. — Вы слышали? — неожиданно насторожился Виллигут. — Что слышали? — не понял Хильшер. — Тихо! — поднял руку колдун в форме группенфюрера СС. Он привычным движением вынул из нагрудного кармана коробочку с галлюциногенными грибами и, не считая, кинул в рот полную горсть продукта. Привычно нахлынула приятная слабость, шум, доносившийся с улицы, отошел куда-то на дальний план. Силуэты рейхсфюрера и профессора на секунду размазались, а затем вдруг приобрели необыкновенную четкость. А на пустом прежде месте проявилась коренастая фигура седоволосого мужчины. — Ты кто? — спросил Виллигут незнакомца. — О, блин, увидел! Я гвоздь в твоей заднице, дядя! — недобро ухмыльнулся Петр Семеныч. — Какую елду вам вставил, аж самому приятно! — Так ты и есть тот самый некромаг? — догадался Виллигут. — Допустим, — уклончиво ответил Министр. — Тебе не один ли хрен? — Мы можем сотрудничать… У нас есть что предложить… Знания! — Да иди-ка ты в жопу дядя! — не поддался на искушение Петр Семеныч. — Вам все равно трындец! — Ты ошибаешься… Мы очень многое можем! От фигуры старого колдуна неожиданно поползли черные струйки дыма. Они уплотнились в щупальца, которые метнулись к некромагу. — Гитлер капут! — крикнул Петр Семеныч, уворачиваясь от них. Пора сваливать! — неожиданно понял он. Словно по заказу окружающий мир размазался и ухнул куда-то вниз. Петр Семеныч закричал и потерял сознание. |
||
|