"Джон Голсуорси. Последняя глава (Книга вторая)" - читать интересную книгу автора

бедствиям. Что если нам поискать покоя у меня а кабинете?
Динни обернулась и поглядела на тонкое, худое, подвижное лицо сэра
Лоренса Монта; его усики совсем побелели, но волосы только чуть серебрила
седина.
- Я еще не внесла своей лепты, дядя Лоренс.
- И не надо. Учись смотреть на все со стороны. Пусть язычники
беснуются. Пойдем предадимся тихой беседе, как истые христиане.
Желание поговорить с дядей об Уилфриде Дезерте побороло в ней привычную
самоотверженность, и Динни ушла с ним.
- Над чем ты сейчас работаешь? - спросила она.
- Решил немножко отдохнуть, читаю мемуары Хэрриет Уилсон -
поразительная женщина, Динни! Во времена Регентства в высшем свете и так не
было ни одной незапятнанной репутации, но она-то уж постаралась! Ты
что-нибудь о ней слышала? Поверь, эта женщина знала, что такое любовь.
Любовников у нее была тьма, но любила она только одного.
- И это, по-твоему, любовь?
- Ну что ж, сердце у нее было доброе, а остальные любили ее. Совсем не
похожа на Нинон де Ланкло - та ведь любила всех. Но обе они женщины
примечательные. А что если написать диалог этих двух дам на тему о
добродетели? Стоит подумать. Садись!
- Сегодня я рассматривала памятник Фошу и встретила там твоего
двоюродного брата, мистера Маекема.
- Джека?
- Да.
- Последний денди. Ты понимаешь, какая огромная разница между
"щеголем", "денди", "франтом", "модником", "хлыщом", "пижоном" и "фертом" -
кажется, так это теперь называют? Но порода вырождается. По возрасту Джек
принадлежит к эпохе "хлыщей", но стиль у него настоящего "денди" -
законченного денди, типа Уайта-Мелвиля {Уайт-Мелвиль Джордж (1821-1878) -
английский писатель и спортсмен.}. Что ты о нем думаешь?
- Лошади, карты и полнейшая невозмутимость.
- Сними-ка шляпу. Я люблю смотреть на твои волосы.
Динни сняла шляпу.
- Я встретила там еще одного знакомого: шафера Майкла.
- Как? Дезерта? Он вернулся? - И подвижная бровь сэра Лоренса поползла
наверх.
Щеки Динни слегка порозовели.
- Да, - сказала она.
- Странный тип.
Динни вдруг почувствовала какое-то непривычное ощущение. Ей было бы
трудно его описать, но оно напомнило ей фарфоровую безделушку, которую она
подарила отцу в день его рождения: мастерски вылепленную лисичку с четырьмя
приткнувшимися к ней детенышами. Выражение лисьей мордочки - нежное и
чуть-чуть настороженное - отражало ее чувство в эту минуту.
- А чем он странный?
- Не хочу быть фискалом, Динни. Хотя тебе, пожалуй, скажу... Молодой
человек года через два после замужества Флер явно за ней волочился. Из-за
этого он и стал таким непоседой.
Так вот на что он намекал, говоря о проклятии Исава? Не может быть! По
выражению его лица, когда они говорили о Флер, она бы этого не подумала.