"Сергей Николаевич Голубов. Когда крепости не сдаются (о Карбышеве) " - читать интересную книгу автора

языка:
- Яки казки выговаруешь над старэй бабэй! Бог с тобой, - давай хоть и
три рубля, чтобы ты сяводни умер!
Вот, собственно, и вся вина табельщика. А капитан...
- Нашел у кого воровать, мерзавец!
Жмуркин уже не сомневался: конец. О непримиримом бескорыстии капитана
Карбышева знал в Бресте каждый воробей. Чиновники из хозяйственного комитета
боялись не коменданта крепости, не начальника инженеров, а капитана с форта
VII. Карбышев никогда не писал ни кляуз, ни доносов. Но не только в тесном
офицерском кругу, а и на больших совещаниях в инженерном управлении не раз
случалось ему насмерть резать казнокрадов своевременно и громко сказанным
словцом.
- Да, еще и нашел когда воровать!
Жмуркин понял: это о войне. Строго говоря, войны еще не было, но, по
сути дела, она уже была. Недавно в каком-то городишке Сараеве какие-то сербы
убили какого-то герц-шмерц-герца с супружницей. И от этого австрияки сдуру
навалились на сербов. Кто такие сербы, кто австрияки, почему немцы полезли в
чужое дело, - ничего этого Жмуркин не знал и не понимал. Но знал и понимал,
что, когда офицеры говорят об австро-сербских происшествиях, - их речь о
войне. История уже бросила в оборот страшное слово: ультиматум, а питерские
рабочие уже встретили знатного иностранца господина Пуанкарэ свистками с
баррикад. Война...
Тридцать лет тому назад форт VII был вынесен на четыре версты к западу
от брестского крепостного ядра. Теперь капитан Карбышев заканчивал
перестройку этого форта. С работой торопились. К системе старых укреплений
присоединялась перволинейная позиция из четырнадцати новых фортов. Их пояс
местами выдвигался почти на десять верст от цитадели, а по окружности
растягивался на сорок. Каждому из будущих фортов предстояло вмещать по роте
пехоты и по нескольку противоштурмовых орудий. Отвесный ров трехсаженной
глубины... Надежные убежища под брустверами... Вся одежда - бетонная... И
трудиться над созданием этой мощной линии передовых фортов должны те самые
мужики и бабы из Скоков, Кобылян и Добрыни, которых бессовестно обкрадывал
табельщик Жмуркин.
Капитану Карбышеву с давних пор была известна разница между опытным
рабочим и новичком. Стоит сказать опытному рабочему: "Делай окоп полного
профиля ", - и он без промаха даст окопу нужный размер. Скажи опытному
рабочему: "Делай блиндаж", - и он сам не только выберет, но еще и рассчитает
материал. Карбышев ценил опытных рабочих и старательно поддерживал в их
глазах свой начальнический авторитет. За четырнадцать лет военно-инженерной
службы он убедился: авторитет офицера в русской армии держится на трех
китах - на доверии, на уважении и на любви. Доверие завоевывается
профессиональными качествами - знаниями, распорядительностью, находчивостью,
осторожностью. Уважение достигается честностью и высокой добросовестностью.
А любовь - заботами о подчиненных и защитой их интересов. И никогда еще
Карбышев не сходил с этих верных путей...
Бывает у людей пронзительность во взгляде; бывают, как огонь, горящие
глаза. Но взгляд, под которым терзался и трепетал сейчас вор, не только
ранил и жег, а еще и давил, цепенил фанатической силон своей правдивости.
- Василий Иваныч, - сказал десятнику Карбышев, - примешь от Жмуркина
деньги. Ведомости сдай письмоводителю.