"Александр Головков. Сто двадцать первая область" - читать интересную книгу автора

Филинов густо покраснел.
- Я своих людей знаю. Мои не способны на такое. Если кто-то и сказал...
- Филинов задохнулся от волнения. - Это мог быть только приезжий!
Полковник покачал головой.
- Серьезный случай. Надо искать.
До завтрака Карнаух бродил по затертым коридорам здания управления,
вглядываясь в лица подчиненных, и размышлял о том, кому можно поручить это
дело. Дело представлялось очень деликатным. Ведь официально правду
говорить не запрещалось. Было бы глупо, если бы за правду преследовали по
закону. На оборот, полагалось, что все только и должны говорить правду. На
улице можно было любого остановить и спросить, говорит ли он правду? Любой
скажет, что он всегда говорит только правду. Все жители в городе были
честными. Свидетелей в суде предупреждали, что за дачу ложных показаний
предусмотрена ответственность. Все клялись, что говорят правду. Но одно
дело - утверждать, что говоришь правду. Другое дело - говорить правду. Тут
разночтений быть не могло. Все все понимали как надо. В этом же случае все
было перевернуто с ног на голову. Нарушитель торжественно не клялся, что
говорит правду. Он, как записано в акте, "весело болтал". И тем не менее,
по свидетельству очевидцев, сказал правду. И где?! Не на профсоюзном
собрании, не в подшефной школе... Сказал правду посреди улицы и скрылся,
не оставив никаких следов! Теперь ищи его...
Серьезному человеку такую работу поручать нельзя. Не солидно. Вдруг
выяснится, что преступник вовсе и не преступник, а обыкновенный псих,
сумасшедший - мало ли их у нас? Стыда не оберешься. Тут нужен человек
попроще, но не из новичков, которые не чувствуют всей тонкости работы, а
прямо идут от причины к следствию, от следствия к приговору.
После завтрака Карнаух снова явился к полковнику.
- Предлагаю поручить дело капитану Гологопенко, - сказал он.
- Кто такой капитан Гологопенко? - удивился полковник. - У нас такой
большой аппарат, что я всех не помню. Это наш сотрудник? Охарактеризуйте
его.
- Капитан Гологопенко - сын крестьянина, тридцать лет. Холост. Морально
устойчив. Образование высшее. Владеет двумя языками: русским письменным и
русским устным. Участвовал в разгроме банды тунеядцев, - отчитался
Карнаух.
- Теперь вспомнил, - кивнул полковник. - Что же, я не возражаю против
этой кандидатуры.
...Солнце тянулось по бесконечному небу медленно, как по пустыне.
Высокий и худой капитан Гологопенко шел по улице вприпрыжку, размахивал
руками и насвистывал песенку. Что было вчера, он не помнил, что будет
завтра, он не думал - он занимался делом, которое ему поручили сегодня. Он
нырнул в пустынное фойе управления, заскакал по ступенькам на второй этаж
и ввалился в комнату оперативного персонала. Там его поджидал Карнаух.
- На месте происшествия был?
- Угу, - кивнул Гологопенко, выложил на стол пистолет и два вареных
яйца.
- Преступник был один?
- Один.
- Что он делал?
- Стоял в очереди за огурцами. - Гологопенко задумчиво смотрел на яйца.