"Геннадий Головин. День рождения покойника (Повесть) " - читать интересную книгу автора

реки. Ну, может, чуть более кучерявый протуберанец возрос в тот момент на
солнце и потому чуть язвительнее припекло бедную его тыковку-маковку... Но
только, короче, врубился Василий черт-те через сколько времени и черт-те
где!!
...Лежит под забором - ей-богу, даже перед бугаевцами стыдно! - вылитый
персонаж с агитплаката великобабашкинского общества трезвости: "Алкоголик?
Каленым коленом - вон!" Одна ноздря в песке дышит. Из другой - аленький
цветочек торчит. То ли сам возрос от мерзкого пьянства, то ли детишки
украсили... В карманах ржавые гвозди, а в волосах, наощупь, репьи, коровий,
вроде бы, навоз, ну это ладно... Так ведь и еще кое-что - совсем уж
несуразное! - веночек!
Если веночек, решил Вася, то вполне возможно, что я по Шепеньге как по
суху гулял. А то, может, меня в "Свежий воздух" опять носило? Может, там
колобродил? Изгнанием, к примеру, чахоточного беса-вируса занимался из
грудей молодых туберкулезниц методом рукоположения?..
Черт знает, какие постыдные, а может, и преступные дрова наломал он за
период своей черной отключки! И, по обыкновению, очень стыдно ему
сделалось...
Гвоздями в прохожего петуха запустил. Терновый свой венец близсидящему
мальчику-сопляку кинул: - "Носи! И даже в бане не сымай!"
Мальчик сидел в луже - то есть в бывшей луже - и старательно, хоть и
машинально, посыпал себя по плечам пылью, зачарованно глядя на Пепеляева
многодумными анилиново-синими очами.
- Цветок это ты мне в ноздрю придумал? - спросил Пепеляев.
- Не-а... - громко прошептал мальчик. - Это Колька.
- А тебя как звать?
- Колька.
- Цветок мне в нос засунул Колька. Тебя звать Колька, - задумчиво
сказал Василий. - Следоват, что?
- Это другой Колька, - торопливо уточнил мальчик.
- Ага. Какой-такой другой. Проверим. Как твоего батю звать?
- Колька. Как и я.
- Ага. Ты, стало быть, Николай Николаевич. А у того - Кольки как батю
зовут?
- Колька.
- Стало быть, тоже Николай Николаевич. И что же выходит, граждане
судьи? Цветок мне в нос засунул Николай Николаевич. Тебя звать Николай
Николаевич. Следоват, что?
- Это другой Николай Николаевич, - прошептал мальчик, и заплакал под
давлением неопровержимых улик.
Пепеляев зевнул:
- Устал я с тобой, батя. Это - Бугаевск?
- Бугаевск, - все еще плача ответил мальчик.
- Не реви. Я тебя простил. И заодно всех остальных Николаев
Николаевичей. Когда вырастешь, кем будешь?
- Туберкулезником, - застенчиво прошептал мальчик.
- Башка варит, - одобрил Василий. - "Свежий воздух", процедуры,
танцы... Молодец! Я тут сосну маленько, а ты меня через сорок восемь минут
разбуди. Мне еще на слете этих... паркетчиков выступать. - (Василий
неудержимо зевнул). - Доклад, правда, опять не написан... Ну, да я без