"Геннадий Головин. День рождения покойника (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Понял. Гонорар меня не волнует, меня волнует публикация, поскольку я
на практике.
- Поскольку я не на практике, а в теории, то меня, наоборот волнует
этот самый... который гонорар. Делаем так! (Тебя как звать-то, опять
забыл...) Так вот. Мишка! Гони бумагу, карандаш, и я сам тебе все в лучшем
виде опишу. Может, даже в стихах. Ты там мягкие знаки где надо расставишь.
Слава - тебе, гонорар - мине. Но если государственную премию дадут, то
премию тоже мине. Согласный?
- Согласный. Только в стихах не надо, ладно?
Василий ухмыльнулся.
- Сомневается... Думает, что я стихами не могу. Чудак! Вот послушай,
что недавно вышло из-под моего автоматического пера...
Он остановился, принял позу и вдруг пионерским голосом продекламировал:

"Закончили сенокос"! -
Приветливо объяснил
Иисус Христос".

- Ну, как?
- Очень, - искренне сказал пишущий мальчик.
- Тогда заметано! Через два дня. На этом самом месте. В три часа по
Цельсию. Карандаш отдай. И всю бумагу, которая есть, отдай. Будешь плакать и
рыдать - та-акое я тебе напишу!
...С вечера, падая в кроватку, Василий порешил железнее железного;
завтра, хоть под автоматом, хоть по велению души, но он в порт - ни ногой!
Хватит! От этих экскурсий по местам трудовой славы одна только изжога
нервов.
Однако и на следующее утро, часам к девяти, Пепеляев вдруг обнаружил
себя бодро пылящим по той же дороге.
- Тьфу, черт! - выругался он тут с пребольшим чувством. - Это ж надо
так изувечить человека трудовым воспитанием! Не успевает как следует еще и
зенки продрать, а уже чешет сполнять производственные доблести!
И если бы хоть какое-нибудь подобие дела было у него в порту!
Ни-ка-ко-го! Все там было ясно, как в психофазотроне; не желает его родимый
до слез коллектив!
...Как и в первый день, навстречу Пепеляеву выскочил, повизгивая
протезом, Матфей-охранитель. За кобуру на сей раз хвататься не стал, зато
другим перепугал: встал в хромой фрунт, руку к воображаемому козырьку
поднес, просипел почтительнейшим шепотом:
- Вас Спиридон Савельич к себе звали-с. В одиннадцать часов ждут.
- Я сегодня не принимаю, - вельможно отмахнулся Василий. - Если что-то
срочное, пусть обращается в письменной форме.
Не иначе, как музейный лилипут нажаловался, - подумал Василий и к
Метастазису, конечно, решил не ходить.
Однако около полудня его, загорающего в тенечке, разыскала Люська.
- Эй! - кликнула. - Васька! Или как тебя там... Иди. Спиридон Савельич
зовет.
- Нужен он мне... - пренебрег Василий и перевернулся на другой бок. - У
меня ответственное сновидение.
- Иди-иди, не бойся. Не обидят, совсем даже наоборот.