"Витольд Гомбрович. Космос" - читать интересную книгу авторажара, пани Манся пододвигала Катасе посуду, король шведский, полуостров
скандинавский и сразу потом - туберкулез, уколы. Стол был теперь намного просторнее, только чашки с кофе или чаем, хлебница и несколько салфеток, уже свернутых, - одна, Леона, развернута. Я пил чай, сонливость, никто не двигается, все расположились посвободнее на слегка отодвинутых стульях. Людвик взял газету. Кубышка остолбенела. Время от времени с ней случались такие столбняки с совершенно пустым, без выражения лицом, заканчивающиеся пробуждением, внезапным как всплеск от камня, брошенного в воду. У Леона была на руке родинка с несколькими волосками, он осмотрел ее, взял зубочистку и защипнул несколько волосков - снова осмотрел - сыпанул между волосков щепоткой соли со скатерти и понаблюдал. Улыбнулся. Ти-ри-ри. Ладонь Лены появилась на скатерти, рядом с чашкой. Шумный гомон событий, нескончаемых фактиков, как кваканье лягушек в пруду, комариный рой, рой звезд, туча, меня поглощающая, меня растворяющая, со мной плывущая, потолок с архипелагами и полуостровами, с пятнами и потеками вплоть до скучного белого пространства над шторой... богатство мелочей, которое, возможно, было близко моим и Фукса камешкам, комочкам, палочкам и т. п. и, возможно, находилось в какой-то связи с пустячками Леона... не знаю, может быть, я только потому так думал, что был нацелен на мелочи... измельчен... ох, как же я был измельчен!.. Катася пододвинула Лене пепельницу. Меня оглушило выскальзывающим, холодным, бесформенным - губы бух в губы - прочь, вон - сетка с ногой - скручено - выкручено - тишина глухая - тишина провала - ничто... а из хаоса, из мешанины (когда Катася уже отошла) поднимается ротогубое созвездие, несокрушимо сверкающее, сияющее. Сомнений Я опустил глаза и снова увидел на скатерти только ручку, двоякогубую, двоисторотую, и так, и сяк двоякую, невинно развращенную, чистую, ослизлую... в ожидании я вцепился взглядом в эту ручку, и вдруг стол зароился от рук - ручка Леона, ручка Фукса, руки Кубышки, руки Людвика, сколько рук в воздухе... а вот и оса! Оса влетела в комнату. Вылетела. Руки присмирели. Снова - схлынула волна, вернулся покой, я думаю, как быть с этими руками, Леон обращается к Лене: - Приключеньице нежданное! "Приключеньице нежданное, подай-ка папке горючего фосфору" (спички). "Приключеньице нежданное" - так он ее называл или "козлик-ослик", или "восхищенька-помаленька", или еще как-нибудь. Кубышка заваривает травы, Людвик читает, Фукс допивает чай, Людвик кладет газету, Леон доглядывает, я думаю, почему руки зароились, то ли из-за осы, то ли из-за ручки на столе... конечно, с формальной точки зрения, руки зароились из-за осы... но кто бы поручился, что оса не была лишь предлогом для половодья рук в связи с ее ручкой... Двойной смысл... а эта двоякость сопрягалась, возможно (кто знает), с двоякостью губ Катаськи - Лены... с двоякостью воробья - палочки... Я блуждал. Бродил по перифериям. В свете лампы была темнота кустов за дорогой. Спать. Пробка на бутылке. Кусочек пробки, приклеенный к шейке той бутылки, возникает и наплывает... 4 Следующий денек, сухой и яркий, явился в ошеломительном до рассеянности |
|
|