"Олесь Гончар. Берег любви (Роман)" - читать интересную книгу автора

Ягнич, предан своему делу, как влюблен в него, с каким артистизмом владеет
он своим редким ремеслом! В нем он нашел призвание. Оторвите его от иглы,
от парусины - и уже Ягнича нет.
- Что показала операция? Износился, поди, совсем?
- Представьте, что нет. Ткани эластичные, как у юноши.
- Не может такого быть.
- Но ведь я же оперировал... Говорю вам - как у юноши.
- Странно. А вы его не перепутали с кем-нибудь из этих подобранных в
море греков?
- Не остроумно.
- Ладно, пусть, "как у юноши". И тем не'менее весь он в прошлом. Иначе
говоря - питекантроп. Человек-анахронизм.
- Я бы сказал иначе: узловяз жизни перед нами. Поэт парусов... Первый
их зодчий, бессловесный их певец.
Слышать о себе подобное из у"яг врача для Ягнича было полнейшей
неожиданностью. "Коновал", придира, а, оказывается, человек с понятием.
Тот пустобрех пророчествует одно, а этот... Ну да время покажет, чье будет
сверху.
Когда ночные говоруны ушли наконец, Ягнич вздохнул облегченно: не умрет
теперь, не истлеют его внутренности.
Надо же такое услышать: "как у юноши"! С совершенно неожиданной стороны
приспела к нему поддержка. Хотелось бы только знать, что это за слова:
"питекантроп"
и "анахронизм". Надо будет расспросить кого-нибудь из курсантов.
Скоро-скоро уже должен быть порт. Всех будут встречать, только Ягнича
никто не встретит, разве лишь подмигнет ему каменный, знакомый еще с
молодости маяк, что высокой башней белеет на островке у входа в гавань.
Есть в порту у Ягнича друг-механик, но вряд ли он выйдет к причалу -
часто хворает. Еще с Огненных рейсов подружились они, механик - мурманский
родом, сам Ягнич и подбил его перекочевать на юг. "До каких пор тебе там
мерзнуть, Николай, глотать холодные туманы?" А он возьми да и откликнись,
моряки, они ведь народ на подъем легкий,- прибыл, обосновался неподалеку
от порта, в поселке на улочке Арктической. Уютно там, веранды утопают в
виноградниках, металлические ворота аккуратно окрашены повсюду садики,
цветнички, а на воротах у кого что:
у того якорь, у того чайка вырезана из жести, а у того и парус, тоже
железный, из нержавейки... Живут на Арктической преимущественно
заслуженные полярники, люди Севера, которых после всех жизненных бурь
потянуло под щедрое южное солнце, живут - не торопятся, отогревают в
виноградной тени свои продутые всеми ветрами души, свои застуженные кости,
забивают по вечерам "козла" да учатся после вечных льдов и завывания бури
разводить нежные, ранее, может быть, и не виданные ими солнцелюбивые
цветы. Собираясь по праздникам, вспоминают труднейшие рейсы, где их суда
затирало льдами, сплющивало иногда в лепешки, но не сплющило их самих.
Какой уж раз друг-механик подбивал Ягнича: давай, мол, и ты сюда, найдем
несколько соток, пропишем на пашей Арктической, соорудим на двоих с тобой
давильню и будем перемалывать шаслу. Пока еще не искусил Ягнича этой
давильней, у орионца свое на уме. Двадцать четыре рейса провел на
"Орионе", так разве же па двадцать пятый духу не хватит?
Все ближе порт. Где-то там орионцев ждут на причалах жены, дети,