"Валентина Гончаренко. Чародей " - читать интересную книгу автора

определиться. Пришли на педсовет и попали в капкан, будем брать приказ в эту
школу. Юрию это к лучшему, уйдет из-под опеки матери и сестер, а Ивану, не
очень, но друга он не оставит. У районо на одну проблему стало меньше. Не
хотят предметники идти в маленькие школы, отпугивает необходимость каждый
день готовиться к разным классам и разным предметам. Намного легче работать
с параллельными классами. В районо Тамара зашла к инспектору, Юрий с
Иваном - к заведующему. Приказ получен, трудовая книжка оформлена, завтра
будем убирать школьный двор.
Куда пойдет работать Иван, для его родителей было все равно, лишь бы
работал, а не лоботрясничал. Мать и сестры Юрия возмутились его изменой
родной школе, раскричались, чтобы он немедленно поменял приказ. В ответ Юрий
рявкнул, что впредь не потерпит, чтобы кто-то лез в его дела. Он выбрал
детдомовскую школу, и точка! Мать заплакала. Ведь отец столько сил отдал
родной школе, а его бессердечный сын затоптал память о нем. Юрий выскочил в
сад.
Николай Николаевич Осадчий, отец Юрия, преподавал в средней школе
математику и пение, играл на всех имевшихся в наличии музыкальных
инструментах, руководил школьной самодеятельностью, был душой всех
учительских посиделок. Запорожский казак, щирый хохол, он ходил на уроки в
неизменной украинской сорочке, расшитой крестиками, но в быту придерживался
свободных обычаев и говорил по-русски без акцента. В тридцать седьмом попал
под нож репрессий, в тридцать девятом был реабилитирован, посмертно, В семье
его память чтили свято. Упрек в измене отцу - тяжкий удар. Не будь Тамары,
которая задела его душу, Юрий поменял бы приказ.
После седьмого класса я не видела Юрия и ничего о нем не слышала. Очень
не сразу мне стало кое-что известно о его судьбе. Диплом об окончании
педтехникума за него получила мать. Чуть ли не с последнего экзамена его
вызвали в военкомат, краткосрочные курсы младшего офицера - и на фронт.
Прошло всего три месяца с начала войны, он сразу очутился в пекле поражений
и отступлений. В начале сорок второго их воинская часть не смогла вырваться
из окружения. Ранение, плен. Дважды бежал, неудачно, в третий - помогли не
то чешские, не то словацкие партизаны, стал воевать в их отряде. Его очень
ценили как смелого разведчика, прекрасно владеющего немецким языком. В школе
он учился спустя рукава, но к немецкому относился серьезно. Учитель поощрял
его увлечение, а мы, едва усвоив "их лере гут", удивлялись, когда Юрка
лопотал с учителем без словаря и в пятом классе одолел по немецкому языку
учебник для шестого класса. В педтехникуме его соседом в студенческом
общежитии оказался местный немец. Они завели обычай, попав в затруднительную
ситуацию, перебрасываться фразами на непонятном для других языке. Оба были
известными задирами, такие ситуации у них возникали часто, но всякий раз
завершались благополучно благодаря их согласованным действиям. В потасовке
они по-немецки предупреждали друг друга об опасности и подсказывали, что
нужно делать. За год плена Юрий совершенно избавился от акцента, скрывая от
конвоиров, что понимает, о чем они говорят. В партизанском отряде он впервые
вышел в разведку переодетым фрицем. Высокий, светловолосый, с жестким
профилем, настоящий "белокурый бестия", он не вызывал подозрений у немцев,
когда появлялся в ресторане, где они любили проводить время.
Партизаны постепенно переправили его к русским партизанам, а от них он
перешел в регулярную армию. И в отряде советских партизан, и в воинской
части его использовали в разведке. До Берлина не дошел, попал в госпиталь и