"Владимир Гоник. Преисподняя." - читать интересную книгу автора

его еще никто не срамил.
- Грамотный, - согласился Бирс. - А вам по душе неграмотные? С ними
проще? Кстати, мы что, перешли на "ты"?
Из военкомата его уже не выпустили, даже парикмахера пригласили,
чтобы остриг под машинку.
В военкомате поломали головы и за строптивость и наглое поведение
упекли Бирса в морскую пехоту на Дальний Восток.
К ночи шторм стих, десантные войска подошли к месту высадки: впереди
по курсу на фоне блеклого горизонта со следами догорающей зари над морем
чернел остров, который десанту предстояло взять штурмом.
Корабли на малых оборотах подошли к берегу, опустили пандусы, но
отмели не достали: из-за шторма и обледенения суда опоздали до начала
прилива, высадку пришлось делать в воду.
Двумя цепочками десантники друг за другом выбегали из трюма на пандус
и прыгали в море. Подняв оружие, Бирс вместе со всеми по грудь в ледяной
воде спешил к берегу, преодолел под встречным огнем песчаный пляж и полз
по скользким мокрым камням к линии береговых укреплений, а потом
карабкался на скалы, где противник устроил доты.
Бирс служил трудно, не мог осилить субординацию. Да и как смириться,
если помыкает тобой малограмотный тупица, который кроме мата и команды
"отставить!" других слов не знает.
Потому и не вылезал Бирс из нарядов, вдоволь начистил на кухне
картошки, вымыл в казарме полов, вычистил гальюнов, да и на "губе" посидел
сполна: за строптивость, за грамотность, за то, что больно умный, за то,
что много о себе понимает, за... - да мало ли... Одно то, что человек из
Москвы, вызывало у многих досаду. Даже фамилия доставляла ему немало
хлопот.
- Бирс, ты не русский? - спросил однажды однокамерник на "губе".
- Числюсь русским, - неохотно ответил Антон, наперед зная, о чем
пойдет речь.
- Как это?
- Один прадед немец, другой швед, третий русский, четвертый вообще
грек. У нас в роду и поляки, и грузины... Так кто я?
- Да, намешано в тебе. А я вот русский.
- Поздравляю.
- Чистокровный!
- А вот это трудно сказать. Ты из предков кого знаешь?
- Деда, бабку...
- А дальше?
- Дальше не знаю.
- Ну вот видишь. Да и невелика заслуга, ты-то причем? Кем тебя
родили, тем ты и стал. Хвастать особенно нечем. Это уж потом от тебя
зависит - кем станешь. Тогда гордись, другое дело.
- Ты что, против русских?
- Упаси Бог! Я за всех!
Однокамерник остался недоволен, Бирс видел, но это был еще мирный
разговор, а случались драки - в казарме, в сортире, даже здесь, на "губе".
Бирс досиживал привычные десять суток, когда в часть с инспекцией
прибыл полковник из округа.
- Кто разрисовал стены? - полковник строго оглядел камеру, стены