"Элейн Гудж. Нет худа без добра " - читать интересную книгу автора

слишком занятой) садились в поезд до Вашингтона, чтобы побыть с папой в его
квартире на Пи-стрит. А если звонил кто-нибудь, кто ухитрился обойти
Маргарет, то папа очень быстро отделывался от разговора и подмигивал Грейс
особым образом, словно говоря: "Нет ничего столь важного, что не может
подождать до понедельника".
Ее отцу часто звонили или писали. Те, кто разорился, и те, кто нуждался
в работе. Чернокожие приходили к нему: одни - с гневными требованиями,
другие - со слезами благодарности на глазах.
А теперь - что казалось очень странным - сама Маргарет нуждалась в
помощи отца. Папа повесил трубку и потащил их в машину, даже не дождавшись
Нэнни, которая скоро должна была вернуться из церкви.
Городские дома и заполненные людьми тротуары Старого города отступали,
давая простор газонам и утопающим в тени деревьев домам Маунт Вернона. Грейс
вцепилась в сияющую ручку на дверце "бьюика". Что, если они попадут в аварию
и ей придется быстро выскочить? От скорости, с которой папа вел машину,
желудок словно подкатывал к горлу, и ощущение было таким, будто она
проглотила комок жевательной резинки.
- Папочка, почему мы... - Машина резко свернула, и они с сестрой
откатились в угол заднего сиденья.
- Сейчас не время, - сказал отец слегка раздраженно, не отводя глаз от
дороги.
Его седеющие рыжеватые волосы, отброшенные назад со лба и ушей,
казались еще более растрепанными, чем обычно. Рядом с Грейс мирно сидела
Сисси, посасывая нитку красного солодкового корня. В свои пять лет она была
более послушной, чем Грейс, которой уже почти исполнилось десять. В летнем
розовом платьице в горошек из швейцарского хлопка и в туфельках с ремешками
Сисси напоминала Грейс пухлую подушечку с оборками. Разница была только в
том, что подушка не хнычет и не подвывает, как Сисси, бывало, делала, если
поблизости не оказывалось ни мамы, ни папы, готовых тут же выяснить, что ее
огорчает.
- Какой чудесный ребенок, - говорили все о Сисси, но никто не говорил
так о Грейс, коленки у которой вечно были покрыты ссадинами, а на лице
читалось желание узнать больше, чем ей говорили.
Когда Грейс как-то спросила мать, почему они не переедут в Вашингтон,
чтобы жить там вместе с папой, почему они должны ждать, пока его не изберут
на следующий срок, мать резко ее осадила: "Ты задаешь слишком много
вопросов".
По мнению мамы, было неприлично задавать много вопросов.
Отец остановил машину у неприметного желтого домика, едва видневшегося
из-за разросшихся кустов и низко нависающих ветвей деревьев, и рывком
распахнул дверцу машины, повернувшись к Грейс только тогда, когда одна его
нога уже стояла на мостовой.
- Присмотри за сестрой, слышишь? Я ненадолго.
Ей показалось, что отец задыхается. Он протянул крупную руку с красными
костяшками пальцев и потрепал Грейс по коленке.
Грейс не понимала, почему им нельзя пойти вместе с ним. Ведь в офисе
Маргарет всегда встречала их с улыбкой! Иногда у нее находилась спрятанная в
ящике письменного стола пачка лимонных вафель, и она устраивала
представление, позволяя Грейс и Сисси взять по одной вафельке и притворяясь,
что делает это тайком от папы. Так почему же Маргарет не хочет их видеть