"Элейн Гудж. Любящие сестры" - читать интересную книгу автора

никаких жалобных объяснений, - приказала она себе. - Муся никому не
позволяла хныкать в своем присутствии, а от нее самой вообще никто не слышал
ни одной жалобы, как бы ни была она больна и несчастна".
- Я очень сожалею, что так получилось, - сказала Энни. - Я старалась
сделать, как лучше.
Его лицо несколько смягчилось. Он покачал головой:
- Я понимаю. Но видишь ли... мне надо, чтобы дело шло без проблем. Я
готов простить одну ошибку, ну, две. Но ты, Энни... наверно, чересчур
стараешься. Поэтому все и валится у тебя из рук. Ты мне все портишь. Эта
дама - моя постоянная клиентка. Она требует, чтобы я заплатил за испорченную
одежду. Я, естественно, улыбнулся и сказал: "Николас Димитреу всегда
отвечает за свои ошибки". Но такой способ вести дело меня не устраивает.
Поэтому, прошу прощения, но тебе придется уйти.
Он повернулся и отошел.
- Подождите! - крикнула ему вслед Энни.
Она не должна унижаться, но и позволить себе потерять работу она тоже
не может. Сдавленное рыдание сотрясло ей грудь, отчего голос стал тонким и
дрожащим.
- Я заплачу за эта. Запишите мне долг. Мистер Димитреу, мне очень нужна
эта работа, правда! Пожалуйста, ну, в последний раз!
В этот отчаянный момент все закачалось и вспыхнуло у нее перед глазами.
Показалось, что она не выдержит и разразится рыданиями, как последняя дура.
Изувеченный рот Ника сложился в печальную улыбку.
- Я дам тебе совет, Энни. Наша работа не для таких девушек, как ты.
Энни замерла глядя, как он быстро вышел через крутящуюся дверь.
К ней подошла Лоретта и обняла за плечи.
- Тебе это тяжело сейчас принять, но, поверь мне, он прав. Ты слишком
нежная для этой помойки. Мне почему-то кажется, что ты актриса или
фотомодель, у которой полоса невезения. Что, скажешь, не угадала?
Водянисто-голубые глаза Лоретты приобрели тоскующее выражение. Однажды
она призналась Энни, что самое худшее в их работе - это необходимость каждый
вечер пропускать телесериал "Дни нашей жизни".
Энни, тщательно избегавшая каких бы то ни было откровенных разговоров,
почувствовала себя польщенной. Ей сейчас так не хватало сочувствия! Но
черные мысли, собиравшиеся на горизонте сознания, уже надвинулись на нее.
Как она найдет другую работу? Как заплатит за квартиру? Как прокормит себя и
Лорел?
У нее осталось всего сорок два доллара и семьдесят два цента - чаевые,
заработанные с таким трудом, и остаток от продажи драгоценностей. Этого,
если прибавить недельный заработок в "Парфеноне", едва хватит, чтобы
протянуть до конца месяца. И то, если они будут очень-очень экономны. А
потом...
"Господи, что же я буду делать!" Трясясь от страха, как в ту последнюю
ночь в Бель Жардэн, Энни взяла конверт со своим жалованием, приготовленный
для нее мистером Димитреу, и ушла.
На Восьмой авеню, проходя мимо овощного магазина с пучками салата,
помидоров и яблок на витрине, она вспомнила эпизод из фильма "Унесенные
ветром", где Скарлетт, которую рвет от редиски, грозит кулаком в небо и
клянется: "Я больше никогда в жизни не буду голодать".
Размышляя о том, насколько киношная ситуация походила на ее собственные