"Геннадий Гор. Электронный Мельмот" - читать интересную книгу автора

изящно и легко, словно интонацией хотел изменить, сде лать более ручным и
приемлемым его страшноватый смысл. Это произвело сильное впечатление не
только на восьмидесятилетнего старца и на студентку, но, не скрываю, даже
на меня, имевшего о бесконечности куда более конкретное представление, чем
сам лектор. "Ничего не скажешь, талант, - подумал я. - Но все-таки o
разумных существах других планет ты, дорогой, знаешь не намного больше
этого доверчивого старца".
И сразу же был наказан за эту не слишком почтительную мысль, наказан как
мальчишка. Лектор как бы невзначай произнес странное, бесконечно знакомое
и невозможное здесь на Земле слово. Он тихо, почти переходя на шепот,
обозначил его голосом;
- Дильнея,
Мне вдруг стало душно, словно все это произошло не наяву, а во сне. Не мог
он произнести это слово. На Земле ни единая душа не знает о существовании
Дильнеи, кроме меня и кусочка бесформенного вещества, спрятанного в
футляр. Очевидно, мне пригрезилось. Я наклоняюсь в студентке и спрашиваю
ее:
- Он говорил о Дильнее?
Она морщится.
- Вы мне мешаете слушать...
- Извините... Говорил он или не говорил?
- О чем?
- О планете Дильнее?
- Не говорил.
Тогда я поворачиваюсь к старцу. Он плохо слышит.
Я чуть ли не кричу в его заросшее сизым пухом ухо:
- Говорил ли он о Дильнее?
- Говорил, - отвечает старец, почему-то усмехаясь,
"Ну, нет! - подумал я.-Ты это зря! Студентка права, он этого не говорил".
Лектор, играя голосом, снова заводит речь о полимерах, о нуклеиновых
кислотах и той химической "памяти", которая лежит в основе организации
всех живых существ.
У него не только голос, но и руки артиста. Держа мел в длинных пальцах, он
пишет на доске формулу, чтобы c помощью условных и бесстрастных
математических знаков, более точных и независимых от нашего "я", чем
слова, приобщить слушателей к вещественной сущности жизни...
Я думаю, почти шепчу про себя: "Э, твои знания о деятельности живой
клетки, твои сведения о молекулярной "памяти" устарели, голубчик, почти на
пятьсот лет". И снова он наказывает меня за мою дерзость. Уж не телепат ли
он, умеющий читать мысли на расстоянии? Он снова произносит слово,
невозможное в его устах. Он говорит:
- Дильнея.
Я снова спрашиваю девушку:
- Говорил он о Дильнее?
Она изумленно смотрит на меня. Потом отвечает сердито:
- Лучше послушаем то, что говорит лектор,
- Послушаем.
Я слушаю внимательно. Опять зады, столетние зады биофизики и биохимии. Я
говорю себе: "Ларвеф, какая муха сегодня тебя укусила? Не виновата же
Земля, что жизнь на ней моложе, чем на Дильнее? Сиди, терпи и слушай, коли