"Геннадий Гор. Электронный Мельмот" - читать интересную книгу автора

пришел".
Я гляжу на трибуну, и мне становится не по себе. Лектор, сделав
непредвиденную мною паузу, смотрит на меня.
Смотрит и усмехается. В его усмешечке есть нечто загадочное, и слова,
которые он затем произносит интимно, негромко, но отчетливо, обращаясь
словно не к залу, а только ко мне одному, подтверждают мои сомнения.
- Согласны ли вы с тем, - спрашивает он вдруг, - что жители Дильнеи
мыслят совсем иным способом, чем мы, земные люди?
Слово "вы" он выделил интонацией, тонким оттенком голоса, отчего оно
приобрело неуловимо странный смысл, как бы утверждая вопреки фактам, что в
зале нас только двое, он и я. Он и я. И он обращается к моему "я",
подлинному "я", а не к тому, что выдает себя за Николая Ларионова.
Николай Ларионов молчит. Молчит и мое подлинное "я", не выдает себя.
Старец изумленно смотрит на меня. Смотрит и студентка, словно догадываясь,
что лекция превратилась в диалог между лектором и молодым человеком
странного вида, на чьем лице слишком быстро и часто меняется выражение.
Я молчу, молчу и тревожно думаю - откуда он может знать о Дильнее и обо
мне, он всего только лектор, может, он телепат и сейчас читает мои самые
сокровенные мысли как раскрытую книгу?
Нет, это был просто ораторский прием. Сейчас он уже смотрит не на меня, а
на сидящего рядом со мной старца.
И говорил ли он о Дильнее? Сомнительно. Говорил, по всей вероятности, не
он, а моя мнительность.
И все же когда кончилась лекция, я подошел к окруженному толпой лектору и
тихо спросил его;
- Мне показалось, что вы рассказывали о Дильнее?
Он усмехнулся и ответил:
- Вам не показалось. Я действительно рассказывал об этой далекой планете.
У лектора, разумеется, были имя и фамилия. Густав Павлович Тунявский - так
звали его. Астробиолог и беллетрист. Две специальности, если не считать
третьей: пропаганда научНЫХ и технических идей. Краткое изложение его
жизни и деятельности я нашел в двух энциклопедиях: космической и
литературной. Теперь я знал, когда и где он родился, в каком году окончил
Космический факультет Ленинградского университета, когда опубликовал свою
первую статью, но я не узнал самого главного - откуда ему было известно о
существовании Дильнеи.
Все эти дни я непрестанно думал о нем, об этом загадочном человеке. Да и
человек ли он? Люди не могли знать о том, что превышает их опыт и
возможности современной им науки. Но если он не человек, то кто же? Такой
же дильнеец, как я? Нет, это исключено. Только мне одному, преодолев
пространство и время, удалось попасть на Землю.
Это во-первых, а во-вторых, у него была вполне земная внешность. Он был
красив с точки зрения земных представлений о красоте. Может, даже слишком
красив для ученого и беллетриста. Я уже упоминал о том, что у него была
артистическая внешность. И рот у него был человеческий, земной. Следов
пластической операц ии я не заметил. Но откуда он мог знать то, чего не
знали другие?
Ответ на этот вопрос я должен получить немедленно, и от него самого. И все
же я откладывал со дня на день свой визит к нему. Прежде чем идти к нему,
нужно было познакомиться с его трудами. Кибернетический библиограф в