"Гор Геннадий Самойлович. Волшебная дорога" - читать интересную книгу автора

примелькавшиеся фильмы.
- Не спеши, - сказал дядя, - отдохни. Я усовершенствовал технику своих
чудес, и ты скоро в этом убедишься.
Позавтракав вместе с дядей на веранде, я вернулся в комнату и стал
читать книгу.
В той главе, которую я читал, описывалась цитологическая лаборатория, я
сам, завлаб, знакомые научные сотрудники и лаборантки. Одна из научных
сотрудниц считала меня интриганом, заведомой бездарностью, которая пишет
докторскую диссертацию лишь затем, чтобы со временем занять место завлаба.
Обстановка лаборатории, я сам, завлаб и старшая научная сотрудница были
описаны с натуралистической точностью.
Мне вдруг стало душно, и я подошел к окну.
За окном я увидел театральную сцену, режиссера, отдающего какие-то
распоряжения актерам. Сцена приближалась ко мне, словно я смотрел на нее в
бинокль. Один из актеров играл меня, другой завлаба, третий заместителя
директора. Остальным актерам и актрисам досталась задача куда менее
значительная - они исполняли роли младших научных сотрудников и лаборанток.
Актер, игравший завлаба, явно переигрывал. Он то кричал, то говорил
зловещим шепотом, каким говорят на сцене только злодеи.
Обращаясь к актеру, изображавшему меня, он повторял:
"Вы ничтожество! Ничтожество! Вы интриган! Вы знаете, что я не могу вас
отчислить, и пользуетесь этим против меня и против науки. Вы паразит,
расположившийся на теле научного знания. Вы сосете кровь из своих
лаборанток, используя их опыты для своей диссертации".
Актер, игравший меня, вдруг заговорил моим голосом.
"Надоело! - кричал он. - Вы монополист и считаете лабораторию чем-то
вроде золотоносного участка, который вы застолбили. Даю слово, как только
защищу диссертацию, уйду из вашей лаборатории, не останусь здесь и часа".
Актер, игравший завлаба, опять начал рычать и размахивать руками:
"Ничтожество! Лжеученый!"
Потом сцена отодвинулась, актеры исчезли, и на месте режиссера появился
мой дядя, загадочный старик, похожий на Жюля Верна.
- Ну как? - спросил он меня. - Как срепетировано?
- Грубо. Халтурно. Шито белыми нитками, как в современной пьесе из
жизни ученых.
- Успокойся, - сказал дядя. - Это только репетиция. И кроме того, я не
режиссер, а волшебник. Пойдем лучше пройдемся. Чудесный день. С полей дует
ветерок.
Я последовал совету своего дяди, и мы вышли с ним на волшебную дорогу.
На лугу ржала лошадь. Гоготал гусь, плавая в похожем на облачко
кудрявом пруду. Среди деревьев под открытым небом стоял огромный рояль. Дядя
подошел к роялю и стал играть, быстро перебирая клавиши длинными девичьими
пальцами. Вместо музыки из-под клавишей слышался то птичий свист, то звон
дождевых капель, то журчанье ручья, то серебристое ржание кобылицы. Я гадал
о том, каким образом в лесу оказался рояль, новенький, поблескивающий лаком.
Когда дядя кончил играть, я спросил его:
- Откуда тут рояль?
- Я тебе писал, что усовершенствовал свои чудеса. Не задавай мне
слишком много вопросов. Я пенсионер. Старик. Мне девяносто шесть лет. И по
старости я иногда путаю следствия и причины. Ты скажи лучше, понравилась ли