"Дмитрий Горчев. Мерзость (ненормат.лексика)" - читать интересную книгу автора

вареньица передать. Женщина одинокая, обрадуется, конечно, чаем его напоит.
И он культурный, вежливый, выбритый и одеколоном пахнет. При этом специально
заранее пуговицу себе на рубашке оторвет и в карман положит. Женщина, как
оторванную пуговицу увидит, так вся задрожит от радости - неженатый значит.
Рюмочку ему нальет, капусточки наложит, сама насолила, да есть некому.
А он, мерзавец такой, грабит не сразу. Он сначала пообживется, духи
какие-нибудь подарит, выключатель починит, цветочек принесет. У женщины уже
и так рот до ушей, а тут он и вовсе: а что бы, предлагает, нам обои не
переклеить, я, дескать, непревзойденный обойщик. И действительно: заявится
утром с десятью рулонами и по всей квартире их раскатает. Женщине на работу
нужно бежать, а он уже клейстер развел, мебель сдвинул, напевает. Ну и
оставит она его одного в квартире. А когда вернется - там не то что новых
обоев не наклеено, но и старые гэдээровские ободраны, лампочки все вывернуты
и смеситель в ванной снят. Не говоря уж про деньги и драгоценности, которые
этот негодяй вместе с полотенцами из шкафа уволок. И даже крема для ног не
пощадил, такая сволочь.
Женщина, конечно, бежит жаловаться в милицию. А та, только ее на пороге
завидит, уже вздыхает: тихий? Гладко выбритый? Ну, пишите заявление.
Женщина слезы по лицу размажет, накарябает чего-нибудь и идет в пустую
квартиру на полу спать, а милиция это заявление в папку положит и матом
ругается: никак не может она этого грабителя поймать, хоть лопни. А папка
уже такая толстая, что ее со шкафа никто снять не может - запихают в нее
очередное заявление кое-как, и все.

А попался он очень глупо: забыл однажды вечером кран на кухне закрыть.
Бабка с нижнего этажа как увидела, что у нее угол мокрый, сразу вызвала
милицию. Когда милиция ему в дверь забарабанила, он вскочил, спросонья
ничего не понимает и бороду забыл надеть. Открыл, бабка-то сразу на кухню
понеслась, а милиция с прищуром смотрит: ага - тихий, гладко выбритый, все
сходится. И борода на стуле лежит, проветривается. Документики, гражданин.

Началось следствие. Сняли кое-как том со шкафа и три года грабеж за
грабежом расследовали. А на четвертый год милиция за голову схватилась -
дело только до сто сорок седьмой страницы расследовано, при том, что всего
этих страниц тысяча восемьсот сорок две. Задумалась милиция: это что же
получается - все дела забросить и заниматься одним негодяем тридцать лет
без выходных?
Неизвестно, до чего бы там она додумалась, но к счастью, все решилось
само собой: зашел как-то утром надзиратель в камеру, а Петр Семенович
вытянулся на нарах и руки на груди сложил. И борода у него белая как снег.
Подергали бороду - настоящая, хотя вчера еще никакой бороды не было, а
сегодня вон какая вымахала, и светится как будто. Та милиция, которая
верующая, даже перекрестилась.

Вот ведь как бывает: жил человек - сволочь сволочью, а помер - и
посмотреть приятно.