"Катя Гордон. Конченые " - читать интересную книгу автора

- Кто завтра пойдет на историю Искусств? - спросила Бардина.
- Что я, больной что ли? Эта сумасшедшая порет всякую ахинею - а ты
слушай... - Скворцову не нравилась преподаватель по истории Искусств.
Двери в очередной раз "осторожно" открылись. Я молча вышла. Была моя
остановка. "Коллеги" укатили дальше - вечно кататься по кольцевой. Когда
поезд тронулся, мне показалось, что в том вагоне, вместе с моими навек
потерянными товарищами, мелькнуло и мое лицо.

59...

Я представляю себе дом.
Думаю о том, кого я возьму с собой жить. Екатерину Николаевну возьму. У
нее будет старческий маразм и бабий запах. Я буду пшикать ее духами и
выполнять ее прихоти.
- Мне бы хотелось спать на лиловой подушке на правом ухе... И читай
мне, пожалуйста, перед сном Толстого задом наперед.
- Хорошо, Екатерина Николаевна. Только вы не мойтесь в ванной, а то
всякое может случиться.
Еще я возьму жить Урюкову. Она несчастная. Возьму, конечно, не на
халяву - Урюкова будет мне помогать по дому. Она будет протирать пыль, и
пропалывать ирисы. Я только не буду пускать ее на кухню. На кухне ножи.
И мы станем жить.

60...

Я вхожу в нашу квартиру. Тусклый вечерний свет. На стене темнеет
квадрат не выгоревших обоев - портрета Мессии нет - мама уехала в Город -
Солнца.
На потолке - заяц, на столе горит закатным солнцем железная ложка.
Квартира стынет. Еще слышно, как мама собирает чемодан, аккуратно снимает
фотографию со стены, проверяет билет, пишет мне письмо.
За окном вывешивают новые лозунги, плакаты и рекламные щиты - дышит
своими широкими ноздрями новое царство - государство. Скоро - скоро оно
сожрет и меня. Так что лучше теперь, лучше сейчас готовить себя к этой
гибели, обманывать себя великими идеями и патриотическими настроениями.
И моя мама-рыбка чертит своим тельцем линии на песке иссохшего моря.
Доберись - доползи, чтобы снова плыть. Небо Небесное, храни от разоблачений
всех этих тунеядцев и лжепророков, обманщиков и авантюристов потому, что
только их идеями мы и живы. Ты разоблачаешь их - это убивает нас.
Сажусь у окна - в окне другие окна. Просто смотреть...
И не нужно теперь делать глупостей. А что тогда остается делать?
Неужели теперь, с этого дня, с этой самой минуты закончится, наконец, мое
долгое лишнее время?
Гулко и тяжело по батареям несется горячая вода. Она циркулирует по
венам блочного здания, не соединяя нас друг с другом. За стеной заколотил
молотком сосед. В сотне одинаковых зеркал соседнего дома заходит солнце.
Город.

/Эпилог