"Уильям Гордон. Глаз павлина ("Конан") " - читать интересную книгу автора

достойный во всех отношениях молодой человек. Многие ли из его сверстников
могут похвастаться столь прекрасным образованием и манерами, не говоря уж о
располагающей внешности? Кроме того, этот союз призван укрепить оба наших
государства. Стоит нам заключить его, и даже наглые туранцы крепко подумают,
кидать ли им свои алчные взоры в сторону шемитских границ.
- Да ты сам не понимаешь, о чем говоришь! Я терпеть не могу этого
прохвоста с душой шакала. Неужели ты не видишь, что его манеры - всего лишь
маска, за которой скрывается черная душа? Что с тобой происходит?
- Милая моя, не спорь, все уже решено. Лучше принца Зебуба тебе не
найти. Через день-другой в Кирос прибывает свадебное посольство из Гхазы.
После ритуального очищения, что продлится около двух седмиц, и необходимых
приготовлений играем свадьбу.
- Но я его не люблю! - в отчаянии воскликнула Афризия.- Вспомни, ты же
сам женился на маме по любви...
Фарах скрипнул зубами, лицо его потемнело, но он промолчал и, больше не
обращая внимания на протесты принцессы, покинул ее покои. Афризия
разрыдалась: с ее отцом происходило что-то странное, словно проклятый Зебуб
его околдовал.

* * *

Как и говорил Фарах, в Киросе ожидали свадебное посольство из Гхазы.
Его возглавлял сам король Арамаз. Этот убеленный сединами государственный
муж чем-то походил на Фараха - такой же кряжистый и горбоносый. И хотя Гхаза
была куда беднее Кироса, Арамаз правил своим государством намного лучше
многих шемитских владык, а его армия по праву считалась не менее искусной,
хотя и не такой мощной, как у его соседа.
В отличие от его сына Арамаз нравился Афризии с детства. Более того,
грозный воин и суровый правитель тоже питал к сестрам очевидную слабость, и
благодаря его щедрости Афризия с Ниенной владели одними из лучших скакунов
по эту сторону Хорота.
Но на этот раз принцессы не радовались приезду Арамаза. Ниенна
полностью разделяла мнение Афризии о Зебубе и от всей души сочувствовала
ей - больше ничем сестре она помочь не могла.
После того как король Кироса официально принял свадебное предложение
короля Гхазы и уведомил об этом дочь, принцесса удалилась в свои покои, где
отныне ей предписывалось в течение двух седмиц заниматься ритуальным
очищением: именно столько времени Иштар боролась с насылаемыми Сетом
мороками перед свадьбой с Птеором. С этого дня с несчастной Афризией имели
право общаться лишь родственники да жрецы Владыки Неба Птеора и Иштар
Луноликой.
Под окнами и у дверей покоев принцессы поставили лучших воинов отряда
Диких Барсов, мимо которых не проскочил бы и шмель. Пусть Рамазан, бывший,
кстати, одним из посвященных высокого ранга Птеора, и любил на досуге выпить
винца, но многие из королей Шема пытались переманить и его, и Барсов к себе
на службу.
Впадавшая то в ярость, то в тоску Афризия с утра разогнала жриц Иштар.
Ниенна же занималась с Аэцием немедийским языком, и теперь никто не мешал
девушке, сидевшей в одиночестве перед зеркалом, предаваться мечтам, которым
предаются все без исключения молодые красавицы, выдаваемые замуж насильно.