"Валерий Горшков. Ликвидатор" - читать интересную книгу автора

глухо заскрежетал ключ.
Я оказался заточенным в четырех каменных стенах. Чудом пробившийся
сквозь неимоверно грязное зарешеченное окошко под потолком луч солнца
несмело упал на мое окровавленное лицо. В камере не было ни деревянных нар,
ни раковины, ни даже параши. Только закопченный потолок с паутиной и
шелушащиеся от сырости стены со стекающими по ним холодными каплями
конденсата. Я тяжело опустился на грязный цементный пол, прислонился спиной
к стенке и вытянул ноги. Разбитое лицо и разорванная изнутри щека, опухшие и
покрасневшие от поражения резиновой пулей кисть и щиколотка - все это
нестерпимо ныло. Мой дорогой импортный костюм превратился в половую тряпку,
белая рубашка и галстук обильно пропитались потом, грязью и стекающей с лица
кровью, новые "командирские" часы разбились и сильно поцарапали кожу.
Аккуратно, стараясь не причинять боль, я потер запястья, на которых
остались кровоточащие вмятины от наручников. Я облизал их языком, ощутив во
рту соленый привкус крови, как мог, протер слипающиеся от саднящего лба веки
и, подтянув колени и опустив на них подбородок, закрыл глаза.
Совершенно непроизвольно я прислушался к доносящимся со всех сторон
звукам и смог различить еле слышный человеческий стон. Он доносился не из
соседней камеры, а откуда-то издалека. Затем я отчетливо услышал голоса двух
переговаривающихся друг с другом мужчин. Разобрать слова было невозможно, но
один из них что-то отчаянно пытался доказать второму. Тот не соглашался,
постоянно перебивая его резкими, категоричными репликами. Так продолжалось
минут пять, потом снова все стихло. И опять послышались стоны. На этот раз
стонали гораздо громче. Время от времени стоны переходили в заунывный вой и
даже в слабый, обессиленный крик.
У меня по коже побежали мурашки.
Мои мысли лихорадочно крутились, завязывались в клубок, в узел, но не
смогли привести меня ни к какому логическому решению. Неужели тогда, в
ресторане, когда этот лысый мужик в костюме представился и приказал сдать
оружие... неужели я... ошибся? Сейчас я уже не уверен в правоте своего
тогдашнего решения, вынудившего предпринять незамедлительные действия. А еще
я убил двух спецназовцев... Убил ли? Ведь не было крови на асфальте, ничего
там не было! Но с другой стороны, с такого близкого расстояния "стечкин"
пробивает даже бронежилет. Хотя и здесь возможны варианты. Новые,
кевларовые, могут и выдержать... Но все равно, без сломанных ребер и
серьезных ушибов - куда более серьезных, чем оставили на моем теле резиновые
пули, - здесь не обойтись. Значит, двоих я все-таки из строя вывел. Не
считая громилу, которого использовал как таран для витрины. Еще неизвестно,
как он там упал. Мог и шею себе свернуть...
Неожиданно я услышал шаги. Несколько человек шли по коридору,
остановились перед камерой, где находился я. Раздался щелчок открываемого
замка. Но не моего, а в двери напротив. Потом очень непонятный шуршащий
звук, как будто кого-то за ноги тащили по полу. После - глухой стук тяжело
падающего на бетон тела, и снова щелчок, на этот раз троекратный,
закрываемого замка. Дверь захлопнулась, но люди не уходили. Они тихо о
чем-то шептались. Потом раздался громкий басистый возглас.
- Да пусть он хоть сгниет там заживо, какое мне дело! Пидор пархатый...
И два мужика зашлись отвратительным, как карканье вороны, смехом. В
стеклянном глазке двери появилась чья-то противная рожа, внимательно
похлопала прижатым к стеклу "окуляром" и исчезла.