"Натаниэль Готорн. Великий карбункул" - читать интересную книгу автора

- Нет, нет, никогда! - ответила Хэнна. - Да и как бы мы могли днем и
ночью выносить неистовое сияние Великого карбункула?
Зачерпнув в горсть воды, они напились из озера, не оскверненного еще
устами смертного. Затем, ведя за собой ослепшего циника, который более не
произносил ни слова и старался, чтобы ни один стон не вырвался из его
измученной груди, начали спускаться с горы. Но, покидая берег заколдованного
озера, на который доселе не ступала нога человека, они кинули прощальный
взгляд на утес и увидели, что вокруг него снова начал собираться густой
туман, сквозь который тускло светил Великий карбункул.
Что же до остальных путников, занятых поисками этого камня, то, как
рассказывает предание, достопочтенный мастер Икебод Пигснорт вскоре оставил
все попытки найти сокровище, сочтя это предприятие безнадежным, и
благоразумно решил вернуться к своим складам у бостонской пристани. Но когда
наш незадачливый купец проходил через ущелье, на него напала шайка
воинственных индейцев и увела его с собой в Монреаль, где он просидел в
плену до тех пор, пока с болью в сердце не заплатил огромный выкуп, чем
значительно приуменьшил свою коллекцию шиллингов с изображением сосны. Более
того, за время его долгого отсутствия дела его пришли в такое расстройство,
что остаток своих дней он уже не только не купался в серебре, но не всегда
имел и медный грош. Алхимик доктор Какафодель вернулся к себе в лабораторию
с большим куском гранита, который он растер в порошок, растворил в кислоте,
расплавил в тигле и раскалил на огне паяльной лампы, а результаты его трудов
были опубликованы в самом толстом фолианте того времени. Ясно, что для
подобных экспериментов гранит подходил куда лучше, чем Великий карбункул.
Поэт тоже допустил ошибку и, найдя в одной из пещер, куда не заглядывало
солнце, большой кусок льда, объявил, что он во всем совпадает с его
представлением о Великом карбункуле. Критики говорили, что хотя его стихам
не хватает блеска, свойственного драгоценному камню, в них сохранилась вся
холодность льда.
Лорд де Вир возвратился в свой родовой замок, где ему пришлось
удовольствоваться светом восковых свечей в канделябрах, и в положенное время
занял предназначенный ему гроб в фамильном склепе. Когда могильные факелы
замигали в этом мрачном прибежище, не было нужды в Великом карбункуле, чтобы
убедиться в тщетности земного блеска.
Расставшийся с очками циник бродил по земле, вызывая всеобщую жалость,
и, в наказание за добровольную слепоту, на которую обрекал себя прежде,
терзался страстным желанием увидеть хоть проблеск света. По ночам он
поднимал выжженные глазницы к луне и звездам, на рассвете обращал лицо на
восток, к восходящему солнцу, словно соблюдая ритуал парса-идолопоклонника.
Он совершил паломничество в Рим, чтобы оказаться вблизи тысячи огней,
освещающих собор Святого Петра, и наконец погиб во время большого
лондонского пожара, в самую гущу которого он ринулся с отчаянной надеждой
уловить хоть слабый отсвет пламени, пожиравшего небо и землю.
Мэтью и его жена мирно прожили многие годы и любили рассказывать
предание о Великом карбункуле. Правда, к концу их долгой жизни рассказ этот
слушали уже не с таким доверием, как раньше, когда были живы люди, слыхавшие
о прославленной драгоценности. Ибо утверждают, что с того момента, как двое
смертных проявили мудрую скромность и отвергли сокровище, блеск которого
затмевал все земные богатства, сияние его угасло. Когда другие путники
добрались до утеса, они нашли на нем лишь темный камень, покрытый блестящими