"Элизабет Гоудж. Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны" - читать интересную книгу автора

Она отдала Барвинка появившемуся в этот момент Дигвиду, ухмылявшемуся
от уха до уха, прошла по саду, поднялась по ступеням к парадной двери с
Тишайкой на руках и с Виггинсом, идущим по пятам. Сэр Бенджамин стоял у
двери и курил длинную глиняную трубку. За ним в зале стол был накрыт для
завтрака, ярко горел огонь в камине, а перед огнем лежал спящий Рольв.
"Я немножко встревожился, когда он вернулся без тебя",- сказал сэр
Бенджамин.
"Мы возвращались домой отдельно",- объяснила Мария.- "У нас было
столкновение с браконьерами. Рольв остался позади, чтобы задержать их, пока
я ускакала с Тишайкой, моей зайчихой, которую мы спасли от них".
Мария ни словом не обмолвилась о Робине. Она привыкла не упоминать о
нем взрослым. Они всегда говорили, что он - плод ее воображения.
При упоминании о браконьерах сэр Бенджамин посмотрел на нее с
беспокойством, но ничего не сказал. Потом он взглянул на Тишайку, а она на
него.
"Тишайка не пойдет в пирог",- твердо заявила Мария.- "Она мой друг, и
ее никогда, никогда не съедят. Кроликов есть плохо, а зайцев - просто
преступление".
"Дорогая",- ответил сэр Бенджамин,- "я редко ем зайцев, а когда я их
ем, то не в пироге, а тушеными в портвейне - в самом лучшем портвейне -
только королевский рецепт подходит такому царственному зверю".
"Тишайку вы тушить не будете",- сказала Мария.
"Дорогая, я вовсе не мечтаю тушить Тишайку",- смиренно отозвался сэр
Бенджамин.
Уважение, с каким он глядел на Тишайку, равнялось уважению, с каким он
взглянул на Марию. Он подумал, что его юная воспитанница вовсе не нуждается
в руководстве. Скорее она будет руководить им.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Мария боялась, что в то утро ей будет ужасно трудно сосредоточиться на
уроках с мисс Гелиотроп. За воротами Лунной Усадьбы было так чудесно, так
таинственно, так необычно, что даже во время завтрака ей казалась мукой
каждая минута, проведенная в доме.
Когда они с мисс Гелиотроп уселись у огня в прохладной гостиной с
широко открытым в розовый сад западным окном, ее покинуло чувство
беспокойства, которое сменилось чудным ощущением мира и покоя. По просьбе
мисс Гелиотроп она сняла после завтрака костюм для верховойезды и надела
зеленое льняное платье с длинной юбкой, которое перекликалось с зеленью
обивки кресел и ковра, и она почувствовала себя на месте в этой прекрасной
комнате, словно была частью ее. Виггинс, последовавший за ними, спал с одной
стороны от камина, а Тишайка, устроенная в ивовой корзинке, которую для нее
нашел сэр Бенджамин, спала с другой стороны. Рольв, как знала Мария, спал
перед очагом в зале, и они оставили дверь полуоткрытой, чтобы он мог войти,
если захочет. Дигвид работал в саду, а сэр Бенджамин ускакал с визитом к
арендатору с одной из дальних ферм. Насколько Мария знала, они с мисс
Гелиотроп были единственными живыми существами в этом доме, если не считать
зверей, которые спали так крепко, что их и считать не стоило.
Мария оглядела комнату. Клавикорды, из которых она освободила
прелестную мелодию, выглядели ожившими, как будто на них играли все время,