"Элизабет Гоудж. Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны" - читать интересную книгу автора Она отдала Барвинка появившемуся в этот момент Дигвиду, ухмылявшемуся
от уха до уха, прошла по саду, поднялась по ступеням к парадной двери с Тишайкой на руках и с Виггинсом, идущим по пятам. Сэр Бенджамин стоял у двери и курил длинную глиняную трубку. За ним в зале стол был накрыт для завтрака, ярко горел огонь в камине, а перед огнем лежал спящий Рольв. "Я немножко встревожился, когда он вернулся без тебя",- сказал сэр Бенджамин. "Мы возвращались домой отдельно",- объяснила Мария.- "У нас было столкновение с браконьерами. Рольв остался позади, чтобы задержать их, пока я ускакала с Тишайкой, моей зайчихой, которую мы спасли от них". Мария ни словом не обмолвилась о Робине. Она привыкла не упоминать о нем взрослым. Они всегда говорили, что он - плод ее воображения. При упоминании о браконьерах сэр Бенджамин посмотрел на нее с беспокойством, но ничего не сказал. Потом он взглянул на Тишайку, а она на него. "Тишайка не пойдет в пирог",- твердо заявила Мария.- "Она мой друг, и ее никогда, никогда не съедят. Кроликов есть плохо, а зайцев - просто преступление". "Дорогая",- ответил сэр Бенджамин,- "я редко ем зайцев, а когда я их ем, то не в пироге, а тушеными в портвейне - в самом лучшем портвейне - только королевский рецепт подходит такому царственному зверю". "Тишайку вы тушить не будете",- сказала Мария. "Дорогая, я вовсе не мечтаю тушить Тишайку",- смиренно отозвался сэр Бенджамин. Уважение, с каким он глядел на Тишайку, равнялось уважению, с каким он в руководстве. Скорее она будет руководить им. ГЛАВА ПЯТАЯ Мария боялась, что в то утро ей будет ужасно трудно сосредоточиться на уроках с мисс Гелиотроп. За воротами Лунной Усадьбы было так чудесно, так таинственно, так необычно, что даже во время завтрака ей казалась мукой каждая минута, проведенная в доме. Когда они с мисс Гелиотроп уселись у огня в прохладной гостиной с широко открытым в розовый сад западным окном, ее покинуло чувство беспокойства, которое сменилось чудным ощущением мира и покоя. По просьбе мисс Гелиотроп она сняла после завтрака костюм для верховойезды и надела зеленое льняное платье с длинной юбкой, которое перекликалось с зеленью обивки кресел и ковра, и она почувствовала себя на месте в этой прекрасной комнате, словно была частью ее. Виггинс, последовавший за ними, спал с одной стороны от камина, а Тишайка, устроенная в ивовой корзинке, которую для нее нашел сэр Бенджамин, спала с другой стороны. Рольв, как знала Мария, спал перед очагом в зале, и они оставили дверь полуоткрытой, чтобы он мог войти, если захочет. Дигвид работал в саду, а сэр Бенджамин ускакал с визитом к арендатору с одной из дальних ферм. Насколько Мария знала, они с мисс Гелиотроп были единственными живыми существами в этом доме, если не считать зверей, которые спали так крепко, что их и считать не стоило. Мария оглядела комнату. Клавикорды, из которых она освободила прелестную мелодию, выглядели ожившими, как будто на них играли все время, |
|
|