"Элизабет Гоудж. Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны" - читать интересную книгу авторазащищавший, пока он работал, его великолепное одеяние.
Приятно было смотреть на Мармадьюка Алли, когда он делал тесто, потому что если кто и был мастером своего дела, так это Мармадьюк. Он орудовал скалкой, как королевским скипетром, и его тесто было таким легким, что больше напоминало морскую пену, чем тесто. Рядом с ним стоял огромный противень, полный сочной телятины и свинины, крутых яиц, петрушки и нарезанного лука. Когда Мария все это увидела, рот у нее наполнился слюной, а когда он накрыл начинку огромным пластом белого раскатанного теста, она с трудом сглотнула. Потом он принялся за украшение пирога, его ловкие пальцы с искусством, которому мог позавидовать любой скульптор, налепили из теста цветов и листьев. Когда дело было сделано, он отнес пирог к одному из очагов, где огонь был послабее, расчистил там для него место, поставил в самую середку, закрыл железным листом и присыпал сверху горкой горячей золы. Затем он подошел к одной из хлебных печей, открыл железную заслонку, и Мария увидела, что в ней только что прогорела и рассыпалась в горячие уголья вязанка хвороста, а внутри печь была обложена кирпичами для того, чтобы сохранять тепло. Мармадьюк отгреб уголья на одну сторону, сдернул белую ткань с двух стоящих на полу чанов с тестом, сделал лепешки, засунул их в печь и закрыл дверцу. Потом он пошел к одной из дверей, за которой Мария увидела выложенную прохладным камнем кладовку, и вернулся назад с большой голубой миской, полной яиц, и голубым кувшином сливок. Водрузив все это на стол, он принялся за сладкий крем. На сладкий крем пошла дюжина яиц, пинта сливок и корица для аромата. "Интересно",- подумала Мария,- "сможет ли мисс Гелиотроп съесть Но ей не надо было беспокоиться, потому что у Мармадьюка был чувствительный и проворный нос, и он издалека унюхал коробочку с мятными лепешками в ридикюле мисс Гелиотроп. Поэтому, как только он сбил сладкий крем, он сделал еще легкий сладкий творог, влил туда капельку бренди и посыпал толчеными орешками. "А закуской",- проскрипел он, внезапно нарушая затянувшееся молчание,- "ей будут яйца всмятку". Похоже, что на этом Мармадьюк Алли закончил готовку. Он собрал всю грязную посуду, сложил ее в большой красный глиняный таз и налил в него теплой воды из чайника, стоявшего на очаге... Тут Мария осмелилась заговорить. "Если вы будете мыть посуду, можно я буду вытирать?" - спросила она робко. Мармадьюк Алли ответил вопросом на вопрос. "А можешь ли ты заверить меня, что не разгрохаешь ее?" "Не думаю",- сказала Мария.- "Конечно, наверняка я не знаю, потому что никогда раньше не вытирала посуду". "А случалось ли тебе ронять щетку для волос, когда ты с утра приводишь в порядок свою прическу?" - спросил Мармадьюк. "Нет, никогда",- заверила его Мария. "Тогда можешь вытирать",- любезно разрешил он.- "Ты можешь снять с веревки одно из этих полотенец, забраться на табуретку, чтобы дать мне возможность воспользоваться твоей помощью во время этого омовения, которое, к сожалению, необходимо и безусловно следует за упражнениями в кулинарном |
|
|