"Александр Говоров. Последние Каролинги " - читать интересную книгу автора

5

Благовест звал, и в утренней мгле брели в Самур калеки, трясучие,
увечные, уроды - такое сборище людских несчастий, что, казалось, сама
мать-земля, исстрадавшись за прекрасных детей, истребляемых косой войны,
решила теперь являть миру лишь эти химерические лица. Колокол в Самуре бил,
и уроды тянулись по всем дорогам, зная, что где праздник, там и развлечение.
А какое развлечение приятней, чем созерцание чужих, не своих, уродств?
Шла и Азарика, незаметно пристав к веренице нищих. Чем ярче разгорался
день, тем тошнотворней подступал страх. Отец неспроста держал ее взаперти -
уж он-то знал, что жизнь есть беспрерывный ужас! Был момент - она чуть не
свернула в кусты. Но мысль о том, что на нее надеется Эд, гнала вперед.
Отец рассказывал: лесные эльфы, если их задобрить хлебцем или медовой
сотой, могут указать свои тайные тропы. Идти по такой тропе, точно ступая, и
ты будешь невидим... Хорошо бы стать невидимым, даже для жалких калек,
бредущих возле, которые так и щупают ее паучьими глазами.
Самур стоит на скалистом островке, недалеко от берега. Пролив отгорожен
решеткой, образуя внутреннюю гавань, и видно издали, что норманнская
флотилия расположилась там. На деревянном мосту в город вавассоры -
подчиненные сеньора - потешались, пропуская тех из уродов, которые казались
им забавней других.
- Ты куда, бабка? - кричали они старухе, ковылявшей с помелом под
мышкой. - Летела бы себе на Лысую гору. Мы но ведьм приглашали, а шутов.
- Боюсь, вам сегодня не одни шуты понадобятся, а и лекари, - сказала
старуха загадочно. - Кое-кому и попы для панихиды.
Вавассоры стали креститься, а главный вавассор подал ей милостыню на
всякий случай. Что касается уродов, они признавали старуху чем-то вроде
начальницы, величали Заячьей Губой. У нее действительно верхнюю губу кто-то
еще в младенчестве рассек мечом или ухватом. А сама она была не без
кокетства - седые волосы забраны под золотую сетку, запавшие губы вымазаны
кармином.
- Этого пропустите, - велела она вавассорам, проталкивая карлика без
шеи и с висячим пупырчатым носом по имени Крокодавл.
- Что он умеет делать? - спросили вавассоры.
По знаку Заячьей Губы карлик, который обычно говорил свистящим шепотом,
надулся, точно багровый клоп, и издал басом такой гулкий звук, что вороны,
переполошась, взлетели с самурской колокольни.
- Ого-го! - сказали вавассоры, хватаясь за уши. - А вон тот, худой, что
делает? Тоже кричит?
- Это Нанус, мим. - Старуха подтолкнула похожего на щепку юношу, и он
ловко прошелся на руках.
"А я? - подумала Азарика. - Что умею я?" И только она успела это
подумать, как главный вавассор схватил ее за воротник. Заячья Губа повертела
вокруг нее носом:
- А ты, дурак, чем воняешь? Я тебя не знаю.
Азарика принялась дергать руками, сучить ногами и чувствовала, что это
никого не убеждает. Вавассоры разглядывали ее зловеще. Тогда опять пришли на
помощь отцовские тайные книги: