"Александр Говоров. Последние Каролинги " - читать интересную книгу автора

надвинув каски, загрохотал копытами по мосту в Самур. Там норманны ускоренно
чинили ворота, их часовые лениво оперлись на древки секир. Эд первым
подскакал, часовой ему крикнул. Эд ответил по-норманнски и, не сбавляя хода,
внесся в арку ворот. Часовые еле увернулись от копыт франкских коней.
На крик часовых из караульни выбежали их товарищи. Впереди берсерк -
воин, посвятивший себя богу войны. Его в бою охватывает священный азарт, и
потому он даже дерется полуголым, презирая вражеские лезвия и стрелы.
Эд знал, что с берсерком проволочка опасна. Сжавшись, как пружина, он
выпрыгнул на скаку прямо на плечи берсерка и повалил его на камень плит.
Воины Эда рубили ошеломленных данов, которые, видимо, уж и не ожидали отпора
от побежденных франков. За воротами отряд Эда не встретил никого, все были
заняты грабежом в городе или пиром в соборе. Эд расставил людей у каждого
портала и окна,
- Сюда, сюда!
Тонконогий мим Нанус распахивал перед Эдом створы врат, через которые
выходит крестный ход. Эд на коне въехал в сумрак собора, за ним двигалась
железная стена его воинов.
Даны, трезвея, отталкивали растерзанных женщин, хватали мечи.
Просвистела стрела, и сидевший слева от Сигурда седоусый великан запрокинул
голову, пытаясь выдернуть ее из горла. Сотник же императорских лучников
промахнулся, и сидевший справа от короля успел нагнуться под стол. Но как
только он вновь поднял багровое лицо, новая стрела Винифрида поразила его
прямо в глаз. Откуда-то из алтаря нарастал громовый, сверхъестественный
голос, заставляя звенеть паникадила. Азарика поняла - это кричит урод
Крокодавл, а даны бросали оружие и в страхе зажимали уши.
Сигурд вскочил, задыхаясь от гнева:
- Кто ты, дерзкий, отвечай!
- Я мститель! - крикнул по-норманнски Эд, и звонкий голос его был
сильней адского вопля Крокодавла.
- Берегись, неразумный! В городе полно моих данов, а у ворот стоит
могучий берсерк Ральф - Мертвая Рука!
- Вот он, твой Ральф - Мертвая Голова, бери его! - Эд швырнул
отрубленную голову в короля с такой силой, что тот чуть не упал на трупы
своих приближенных.
- Чего же ты хочешь, называющий себя мстителем?
- Пусть немедленно будет приведен сюда захваченный тобою брат мой
Роберт, сын герцога Нейстрии. Пусть будут немедленно освобождены все
пленники, мужчины и женщины. Пусть ни один волос не падет с головы их!
Тогда, слово благородного всадника, я дарую вам жизнь и свободный выход.
Даны под прицелом франкских луков все-таки кричали: "Лучше смерть,
лучше смерть!" Сигурд молчал, опустив голову, и Аэарике был виден розовый
шрам на его седеющем темени.
- Да будет так! - сказал наконец Сигурд, подмигнув мутным от злобы
глазом.
Освобожденные из плена - Роберт, за ним другие школяры - вбежали в
собор, приветствуя победителей. Норманны, не стесняясь, плакали, положив
чубастые головы в лужи вина. Другие, насупившись, выходили сквозь строй
франков, отдавая награбленное.
Видя, что сражение окончилось в пользу Эда, аббат Кочерыжка выбежал из
собора, ища, чем бы поживиться. На площади он увидел быстро удаляющуюся