"Катерина Грачева. Дневник папиной дочки (fb2) " - читать интересную книгу автора

Вернулся поздно, испуганно прошел по чистому полу, как по канату,
тихонечко сел в уголку кухни на табуреточку. Вот ведь застеснялся еще! Я
давай ему с жаром объяснять, как мне тут невыносимо скучно, и все эти дела
для меня - настоящее спасение. У деда я уже и так все вымыла и прибрала, что
было можно (и что нельзя). Но у Ведронбома я ничего кроме библиотеки и пары
грязных сапог, которые лежали под книжным стеллажом, не перемещала.
Он немного успокоился, я ему чаю налила, спросила про оркестр, он начал
вздыхать. "Жень, огромная просьба, сослужи мне одну тяжкую службу". Я
испугалась и говорю: "Что угодно, только, пожалуйста, не эти дурацкие
записки носить со взаимоотношениями, терпеть я всего этого не могу, и
обязательно потом во всем виноватым окажешься". "Это точно, - говорит. - Ты
меня за что из дома выставила? Вот увидишь, попадет тебе еще за это с двух
сторон. В этот раз я промолчал, но в следующий не вмешивайся, а то, прости
великодушно, отшлепаю".
Я так и вскочила. Сначала крайне возмутилась. Потом (папа говорит:
сосчитай до десяти) подумала, что упрек его справедлив, и страшно
расстроилась. "Ну вас обоих, - говорю, - у нее семь пятниц на неделе, и ты
тоже как маленький, а я за ее судьбу отвечаю. Она меня уже извела своими
просьбами и упреками! То ей приведи Ведронбома, то ей уведи Ведронбома, то
ей кашки, то промокашки, и вот-де был бы папа - так он бы помог, а я злая и
не помогаю, и вообще!.."
Не выдержала, почти разревелась и побежала обуваться. Куда глаза
глядят, в ночь, под звезды. Надоели мне они все.
Ведронбом испугался, встал поперек двери, как дурачок, а я тоже, как
дурочка, пошла тогда окно открывать.
Он говорит: "Женя, Женя, так ведь она меня тоже извела, я не знаю, куда
мне от нее деться! Мне было жаль, что вам скучно, ну и повел в театр, а она
напридумывала себе невесть что. Она ж совершенно не хочет слышать, что я ей
говорю, ведь честное слово, не давал ни единого повода, но она их умудряется
выискивать. Хоть из рогатки от нее отстреливайся! Я бы сам давно ее
спровадил, но ведь опять как ляпну чего не то - и ты меня снова от деда
отлучишь, так что ж мне делать-то теперь?"
Вот так. Называется - пообщались. В общем, я осталась. Завтра доделаю
каталоги и пойду. А может, и не доделаю, на такую голову делами не
занимаются. Настроение отвратительное. Во-первых, предстоит разговор с этой
несчастной Оксаной. А во-вторых, я уж так свыклась с мыслью, что он будет
мне родственником, а тут...
2 августа
Оксана со мной не разговаривает. Она считает, что я увела у нее жениха!
Что я подмаслила его чтением его собственной статьи!!!
Вот и будь после этого дипломатом.
Ночую у Степы. Домашних видеть не хочу.
4 августа
Мои ночевки у Ведронбома и ссора с Оксаной не остались без внимания.
Вот ведь кому-то жить скучно. Мальчишки какие-то дразнят, неприлично и
грязно. Что за народ. Лучше б меньше мусора раскидывали. Вероятно, завтра
будут уже про Степу болтать. Потому что я опять остаюсь у них. Учу его дочек
делать всяких журавликов из бумаги.
5 августа
Мы с Михалычем составляем пиар-план по изменению здешнего самосознания