"Хезер Грэм. Золотой плен " - читать интересную книгу автора

прильнула к теплому, упругому, сильному телу, ей просто было так надежнее и
удобнее. Его тело согрело ее окоченевшие конечности лучше, чем лучи солнца,
и все, что она чувствовала-это легкость, удовольствие и волнение, пока не
очнулась и с мгновенно появившейся тревогой уставилась в ледяные глаза
Волка.
Глаза Олафа сузились, когда он увидел волну ужаса, поднимавшуюся на ее
матовом лице. Потом она оглядела себя. Ее рубаха была задрана, стройные
ноги переплелись с его, ее тело изогнулось в неприличной позе, его руки...
Эрин хотела закричать, но застыла, встретившись с его презрительным
взглядом. Она лежала так, словно была его любовницей, с удовольствием
ощущала его прикосновения, и даже сейчас ее грудь покалывало от касания его
ладони.
Вдруг он засмеялся, и этот смех был глухой, как шорох сухих листьев.
Пустой, далекий, такой далекий...
Чувство униженности и отвращения вернулось к ней. Забыв о
предупреждении не шевелиться, об угрозе, в исполнении которой сомневаться
не приходилось, она начала бить его ногами и руками, застав врасплох и
причиняя боль его ране.
Улыбка исчезла с его лица, и ее сменил так хорошо знакомый гнев. Волк
широко расставил ей ноги, схватил запястья и поднял ее руки высоко над
головой. Он снова обрел силу, с горечью отметила она, ее гнев утих, и
сожаление по поводу ее глупой выходки перешло снова в чувство страха.
- Тебе, сучка, надо преподать урок, - рявкнул он раздраженно. -
Благодари своего Бога, что мои мозги заняты, а тело ранено, и ему нужны
твои нежные прикосновения, - добавил он с сарказмом.
Он отпустил ее запястья, его брови поднялись вопросительно и с
насмешкой, когда он заставлял ее двигаться под ним снова. Прикоснулся
слегка пальцами к ее щекам, мрачно улыбаясь ее жалким попыткам оставаться
невозмутимой, слегка обнял ее, и на его глаза упала тень.
- Будь довольна, что ты мне необходима, - сказал он почти спокойно, -
и что датчане повредили мою ногу. Но я ничего не забываю, и ты, ирландская
сучка, опять и опять вызываешь мое негодование.
Он отпустил ее, с трудом поднялся и, нагнувшись, поставил ее на ноги.
- - Помоги мне добраться до воды, - приказал он. У кромки воды он
толкнул ее вниз, прежде чем, шатаясь, опустился сам, сделал глоток и уперся
сзади руками.
- Промой рану снова! - потребовал он. - И хорошенько, она все еще
болит от прижигания. Вода облегчит боль.
Дрожащими руками Эрин начала промывать рану свежей водой. Она нервно
оглядывалась на него и видела, что его голова откинута назад, а глаза
закрыты. Но щелки его глаз сверкали предостерегающе, и она снова принялась
за работу.
"Он сейчас погружен в свои мысли", - думала она. Но он запомнил все,
что она ему сделала. Что будет с ней, когда сдерживающая его отстраненность
покинет его?
- На этом берегу есть особая глина, - сказала Эрин, запинаясь, -
теперь, когда рана промыта, самое лучшее - обложить ее глиной и речной
травой, жар спадет и...
- И я сгнию от яда? - осведомился он.
- Нет, - прошептала Эрин, - я говорю правду.