"Даниил Гранин. Эта странная жизнь" - читать интересную книгу автора

кончить с ними. Не было никакого резона возиться с дневниками
дальше, из сухих перечислении невозможно было выжать ни эмоций,
ни любопытных деталей времени, язык их был
бесцветно-однообразен, отсутствовала всякая интимность, они
были почти лишены мыслей, откровений, юмора; подробности,
которые иногда проскальзывали, были телеграфно иссушены:


"Вечером у нас трое Шустовых".
"Весь день дома, слабость после болезни".
"Два раза дождь, отчего не купался".


Читать такие дневники не имело смысла.
Напоследок, любопытства ради, я посмотрел записи начала
Отечественной войны.


"22.6.1941. Киев. Первый день войны с Германией. Узнал об
этом около 13 час..." -


и дальше обычная сводка сделанного.


"23.6.1941. Почти целый день воздушная тревога. Митинг в
Институте биохимии. Ночное дежурство".
"29.6.1941. Киев. На дежурстве в Институте зоологии с 9 до
18 ч. занимался номографией и писал отчет. Вечернее
дежурство... ...Итого 5 ч. 20 м."


С тем же бесстрастием он отмечает проводы старшего сына на
фронт, затем и младшего. В июле 1941 года его эвакуируют с
женой и внуком из Киева па пароходе. И там, на пароходе, он с
той же краткостью неукоснительно регистрирует:


"21.VII.1941. Нападение немецкого самолета на пароход
"Котовский" - бомбежка и обстрел пулеметами. Убит капитан
парохода и какой-то военный капитан, ранено 4 человека.
Повреждено колесо, поэтому пароход не сделал остановку в
Богруче, а поехал прямо на Кременчуг".


Печальные даты поражений сорок первого года и радости
первых наших зимних побед почти не отражались в дневнике.
События всеобщие словно бы не затрагивали автора. Май сорок
пятого, послевоенное восстановление жизни, отмена карточек,
трудности сельского хозяйства... Ничто не попадало в эти