"Даниил Гранин. Эта странная жизнь" - читать интересную книгу автора

успевал работать больше любого из нас. Когда? Неизвестно.
Похоже, что люди, подобные Любищеву, устанавливают тайные,
неведомые никому отношения со Временем. Они бесстрашно
заглядывают в лицо этому ненасытному божеству.
Человек всегда относился ко Времени враждебно.
Пространство, материю - этих удавалось как-то приручить. Время
оставалось тем же дико-первобытным. С тех пор как человек
заглянул в дали Вселенной, услыша.т тиканье мировых часов,
отсчитывающих миллиарды лет. увидел, как рушатся галактики, -
Время, пожалуй, стало еще страшней.
Меня поражала у Любищева смелость, с какой он обращался с
плотью Времени. Он умел ее осязать. Он научился обращаться с
пульсирующим, ускользающим "теперь". Он не боялся измерять
тающий остаток жизни в днях и часах. Осторожно он растягивал
Время, сжимал его, стараясь не уронить, не потерять ни крошки.
Он обращался с ним почтительно, как с хлебом насущным; ему и в
голову не могло прийти - "убивать время". Любое время было для
него благом. Оно было временем творения, временем познания,
временем наслаждения жизнью. Он испытывал благоговение перед
Временем. Оказалось, что жизнь вовсе не так коротка, как это
считается. Дело тут не в возрасте и не в насыщенности трудом.
Урок Любищева состоял в том, что можно жить каждой минутой часа
и каждым часом дня, с постоянным напором отдачи. Жизнь -
долгая-предолгая штука. В ней можно наработаться всласть и
успеть многое прочитать, изучить языки, путешествовать,
наслушаться музыки, воспитать детей, жить в деревне и жить в
городе, вырастить сад, выучить молодых...
Жизнь спешит, если мы сами медлим.
Ведь мы живем какими-то избранными моментами и запоминаем
лишь сгустки жизни. Полчаса - для нас это не время. Мы признаем
только целые поля Времени, его расчищенные, свободные от
обстоятельств и случайностей площадки. Там мы готовы
развернуться. Меньшее нас не устраивает, мы сразу же ссылаемся
па помехи, па обстоятельства. О, могущество независимых от нас
обстоятельств, властных, оправданных! На них так удобно
переложить ответственность...
Мы не замечаем, как разлагают и обессиливают душу эти
ссылки... Мне хотелось привести печальный пример моего друга,
когда-то неплохого ученого, а потом руководителя крупного
института. Но тут же мне вспомнилась точно такая же судьба
одного писателя, которого я близко знал, и еще одного писателя.
Должности действительно отнимали у них много времени и мешали
работать, и постепенно они привыкли к власти этих
обстоятельств. Все они мечтали освободиться и часто говорили,
как вот тогда-то они займутся любимым делом как следует, ибо
урывками книги писать нельзя и наукой заниматься невозможно.
Они освободились. Для каждого пришел такой день. И скоро
обнаружилось, что никто из них уже не может работать. Они долго
не признавались себе в этом, они искали обстоятельств, то есть
новых поручений, отсрочек, избегая свободы, о которой они