"Даниил Гранин. Еще заметен след (Авт.сб. "Наш комбат")" - читать интересную книгу автора

малоимущая, душевная, здесь всегда можно было найти себе слушателя, чье
сочувствие бывает незаменимо.
- Это кто же, новая сотрудница? - без стеснения спросила Наталья.
- Моя личная знакомая, - сказал я. - Приехала сюда закусить из Грузии.
- То-то больно симпатичная. К вам в шарагу такая женщина не поступит.
Исключив Колесникова, Наталья соединила меня и Жанну оценивающим
взглядом, в котором было черт знает что.
Мы ели и пили. Колесников нахваливал Тбилиси, произнес тост за Грузию и
грузинок. У них сразу установились легкие, простые отношения.
- В нашем возрасте, когда такая женщина обращается к нам с любой
просьбой, это уже счастье, - рассуждал он. - Зачем вам Дударев? Он слишком
честен и зануден. У нас на Урале...
Он нахваливал Урал, нахваливал Грузию, и грубейшие его приемы
действовали. Жанна оттаяла. Ела она с аппетитом, видно было, что она
проголодалась, и я представил путь, проделанный в Ленинград, хлопоты,
очереди, вагонную качку, вагонный коричневый чай (именно представил поезд,
а не самолет) - и все для того, чтобы встретиться со мной? Не могло этого
быть.
Она вдруг стала доставать из сумки баночки, аккуратно закрытые. Баночка
с ореховым вареньем - мне, баночка с инжировым вареньем - Колесникову, по
связке чурчхелы каждому, мешочек с печеньем, которое она сама пекла, -
мне. Тащила и тащила из небольшой сумки, как фокусник. Я стал упираться, -
да с какой стати, да зачем, да за что, да я сладкого не люблю.
Она с твердой ласковостью пояснила, что если я не люблю, то жена любит,
дети любят, и вообще, нехорошо отказываться, таков обычай.
- Теперь я буду обязан, - сказал я. - Это похоже на взятку.
- Ха, разве взятки такие бывают? - сказала Жанна. - Вы нас обижаете.
Колесников даже зааплодировал. Жанна сложила все подношения в
приготовленные мешочки с видом Тбилиси. Один мешочек мне, другой -
Колесникову, можно было подумать, что все у нее было предусмотрено, все
заранее известно.
- Погодите, - сказал я. - Если этот гостинец предназначен источнику
информации, то жив замкомполка по строевой части. Он знал всех офицеров.
Он в Ленинграде. Давайте с ним созвонимся, я вам дам телефон.
Жанна помотала головой.
- Мне не источник информации нужен, мне нужны вы.
- Как это звучит! - воскликнул Колесников. - Все отдам за такую фразу!
Он преобразился. Присутствие интересной женщины воодушевило его,
заставило забыть об уродствах планирования, проблемах экономики и прочих
любимых его темах. И я тоже подумал о том, как давно я не сидел с женщиной
в ресторане, и, хотя "Ландыш" не был рестораном, все равно было хорошо.
Хорошо, что не грохотал оркестр, хорошо, что Колесников разошелся и мне
можно было помалкивать.
- Весь почет, вся слава и любовь достаются фронтовикам, - говорил
Колесников. - Мы, которым было пятнадцать-шестнадцать, оказались в тени,
нам достался только комплекс неполноценности. Теперь мне все время
приходится объяснять, почему я не был на войне. Мы хватили голода, страха,
насмотрелись ужасов и взамен ничего не получили. Я мальчиком работал на
Челябинском, орудия собирал, только начал выдвигаться - вернулись
фронтовики. И так всегда...