"Анатолий Гребнев. Из цикла Венок сюжетов" - читать интересную книгу автора

сказать, что свою настоящую специальность эти женщины обретали помимо
институтов и, как правило, много поздней, когда это им удавалось. То,
что мы недавно определили как должность жены известного композитора, и
было, если хотите, профессией Дианы Сергеевны, ее призванием, делом
жизни.
Проявилось это, как уже замечено, не сразу и, кто знает, может
быть, даже неожиданно для нее самой. Аркадий Аркадьевич с легкостью,
ему присущей, принимал все, так сказать, инициативы жены. Вскоре Диана
уже отвечала на звонки: "Нет, простите, завтра он не сможет. Лучше
где-нибудь на той неделе", - беря на себя и распоряженье его временем.
При этом, что важно, личная свобода Фаустова никак и ни в чем не была
утеснена. Муж по-прежнему не был обязан отчетом в своем времяпрепро-
вождении: где был да с кем. "Ты его распустила", - говорили подруги, а
впрочем, чего не услышишь от подруг. Диана только посмеивалась по по-
воду возможных похождений Фаустова, кстати сказать, взявши себе за
правило не появляться в мастерской (а уж к тому времени появилась и
мастерская - однокомнатная квартирка на Пресне, служившая Аркадию для
работы) без предварительного звонка. "Давай-ка выгоняй своих баб, я
приеду к четырем", - бывало, говорила она то ли в шутку, то есть не
допуская мысли о каких-то бабах, то ли всерьез - как раз допуская. И
это, похоже, устраивало обоих.
С годами ее служение распространилось и на ту область, где он был
искушенным мастером, а она в лучшем случае дилетантом. Интересно, уме-
ют ли играть в шахматы жены шахматистов? Ну как, например, он объяснит
ей свой ход ферзем в решающей партии, если она и вовсе не знает ходов?
Но так ли это важно, с другой стороны?.. Так вот, Диана Сергеевна, да-
ром что не знала нотной грамоты, оказалась ценным советчиком мужа-ком-
позитора, даже в каком-то смысле и руководителем его творчества.
Она-то, собственно, и подвигла Фаустова на создание больших форм,
как-то: симфоний и опер, посчитав, что песенное дело и работа в кино,
чем в последнее время увлекался Аркадий, оно хоть и доходнее в смысле
сиюминутной прибыли, да все же малопочтенно для серьезного художника.
Тем самым она как бы настраивала мужа на отказ от заработков в пользу
чистого творчества. Похвальная позиция, что и говорить.
И в отношении общественной деятельности мужа, его карьеры у Дианы
также имелась собственная позиция. Другая бы радовалась да подсчитыва-
ла дивиденды от секретарского положения супруга, сулившего ему в ско-
ром времени и депутатство, и еще всяческие блага. Диану же - хотите
верьте, хотите нет - не прельщали эти мелкие радости, и она не раз жу-
рила мужа за то, что занимается бог весть чем, вместо того чтобы цели-
ком отдаться музыке, и именно музыке серьезной.
И, надо признать, она умела добиваться своего. По крайней мере, две
симфонии, вторая и третья, скрипичный концерт, цикл камерных сочинений
для голоса и, наконец, две оперы - все это, как не раз признавал сам
композитор, создано благодаря Диане, ее стараниями. Можно, как видите,
не знать нотной грамоты и не иметь слуха, но отличать временное от
вечного, настоящее от сиюминутного - не заказано никому.
Другое дело, что серьезные сочинения Фаустова, по мнению некоторых
критиков, уступали его, так сказать, прикладной музыке, а оперы, где
уж он, казалось бы, мог развернуться как признанный мелодист, как раз